У меня дрожали руки. От того, что именно сейчас оказалась в Адеоне. Причем не по своей воле. Меня словно вытолкнули из сна. И я знала кто. А еще меня до дрожи пугал его взгляд, прожигающий насквозь, пробивающий, словно током. Безумный какой-то. И я поняла. Он знает. Не оттого, что кто-то сказал, а оттого, что чувствовал если не все, то очень многое.

— Ты хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой?

— Я хочу убить тебя. Вцепиться в шею и сломать, как куклу.

— Я тебе не позволю. Ты сам выбрал такую жизнь. И ни минуты не собираюсь тебя жалеть.

— Заткнись.

— За любовь не извиняются, Азраэль. За равнодушие тоже.

— Равнодушие? — выдохнул он и подлетел ко мне, — Равнодушие, значит? Ты равнодушна?

А потом больно схватил за волосы, закинул голову и поцеловал. Только не было в этом всем ничего, кроме желания, неистового желания наказать. За все. Я укусила его, а он ударил. Больно, наотмашь, так, что упала. Да уж. До таких граней мы еще точно не доходили.

— Ты еще пожалеешь обо всем.

— Это чьи слова? Мальчишки, у которого брат отобрал очередную игрушку? Ты все знаешь обо мне и про меня. Все. До крупицы, и теперь изображаешь из себя оскорбленного мужа? Или кого?

— Все. Я не стану больше тебя жалеть, — проговорил он. А я поняла, не слышит. Ни меня, ни себя.

— Отпусти.

— Нет. Ты слышишь, НЕТ. НИКОГДА.

— Тогда мы оба будем страдать.

— Но вместе, Аура, вместе.

И он ушел, а я осталась, ничего не понимая. Он просто ненавидел меня сейчас, а я не могла его жалеть, ничего дать не могла. Потому что все, что у меня есть, я сама, душа и сердце, тело, мысли, все, принадлежало другому. Это не изменится. Никогда.

А потом я услышала торопливые шаги, и в комнате появился тот, кого я меньше всего ожидала увидеть.

— Аура! — удивился Макс, — Что ты…

Я поднялась. Облизала разбитую губу и также в легком недоумении смотрела на регента.

— Рейвен тебя привез?

— Не совсем, — отозвалась я.

Через минуту, как в какой-то комедии ошибок, появился Азраэль. На редкость спокойный, в его-то состоянии. Только глаза остались по-прежнему бешеными.

И Максу он не удивился, а был даже рад. Словно ловушку подстроил.

— Мне кто-нибудь потрудится объяснить, что здесь происходит? — совершенно растерялся регент. А ведь я его таким никогда не видела.

— С радостью, позволь представить тебе, дядя. Мой халф.

— Где? — не понял регент.

— Это типа я, — кисло ответила я и помахала рукой для наглядности. Бедный Макс, совсем растерялся. И даже посерел как-то, я даже испугалась, что от подобной новости инфаркт получит. Нет, вроде отошел.

— Аура, ты шутишь?

— Да какие уж тут шутки.

— И давно вы…

— Просвети его, как давно мы знаем, кто есть кто, — перевела стрелки на Азраэля, а тот даже ухом не повел. Сволочь.

— С тех пор, как я ее убил.

— Ага. Мой собственный атами в меня всадил и оставил на поле умирать. Знаете, у вас просто поразительный племянник. Поразительная тварь.

— Стерва.

— Убийца.

— Ведьма.

— Наглый, самовлюбленный индюк.

— Собачонка наследника.

— Повелителя, — поправила я, а он снова бросился. Бешеный. Макс остановил одним окриком и взглядом, полным горечи и разочарования. Того самого, которое я так боялась увидеть в наследнике. Этот удар был в сто крат сильнее любой пощечины и отрезвил ничуть не хуже. Я просто сползла на пол и заплакала. От всего.

— Я не понимаю. Ничего. Рейвен знает?

Я даже вскинулась от этого вопроса. И как же я сейчас ненавидела Азраэля за торжество в его глазах. Как же сильно ненавидела.

— Если ты скажешь ему, я уж постараюсь сделать твою жизнь невыносимой.

— Хуже, чем сейчас быть не может. К тому же, когда я тебя найду, когда завершится слияние, все станет на свои места.

Я не поверила. Но лицо Макса, с этой сменой эмоций от полного ужаса до обреченности какой-то, заставило вздрогнуть.

— Можно подумать, что слияние изменит мои чувства, заставит любить убийцу и отвергнуть того, кого я люблю. Это бред.

— Это неизбежность.

Я снова вздрогнула, потому что ответил мне не Азраэль. А Макс.

— Верни меня назад.

Он улыбнулся. И так хотелось вцепиться в это идеально красивое, холодное, торжествующее лицо, до тошноты, до боли в суставах. Я даже руки в кулаки сжала.

— Наслаждайся последними минутами с ним.

— Ненавижу.

— Это тоже ненадолго, — прозвучало в ответ.