На монастырь часто устраивали набеги многочисленные бандитские шайки, возникавшие в смутные и голодные времена как грибы после дождя. Жрецы обратились к эринданским дворянам, моля рыцарей ответить на призыв Светлой Девы и защитить слабых.

Первым откликнулся лорд Фридрих де Витан, на землях которого располагался монастырь Святой Покровительницы. Он отправил младшего сына сира Пересвета, в сопровождении десятка оруженосцев, разбить окрестные разбойничьи шайки. Пересвет с легкостью достиг порученных целей. Плохо вооруженный сброд, даже имея численное превосходство, не мог ничего противопоставить обученным тяжелым всадникам.

Святая Церковь и историки ордена настаивали на том, что на сира Пересвета снизошло озарение Эсмей. Богиня явила откровение юному рыцарю, обязав его основать монашеский орден, призванный нести свет и милосердие нуждающимся, а врагам и грешникам очищающий и праведный гнев Светлой Девы. Тогда Пересвет подстригся в монахи, поклявшись вечно служить божественной миссии. Хотя многие справедливо полагали, что ключевую роль в таком решении сыграло отсутствие наследства, так как Фридрих не желал делить земли между четырьмя сыновьями, намереваясь оставить все старшему. Как бы то ни было, Пересвет стал первым рыцарем-монахом и основателем ордена Рыцарей Меча.

Орден быстро навел порядок в провинции, заслужив репутацию независимой силы, выжигавшей каленым железом любые проявления беззакония. Популярность, возраставшая среди дворянства, особенно у младших сыновей, обратила на орден внимание Юстиниана. У монастыря, превращенного через десятилетие в неприступную твердыню, имелись собственные крепостные, но неофиты, желавшие присягнуть на верность Эсмей все прибывали. Тогда Император пожертвовал братьям-рыцарям ряд земель в Таморе, чем, кстати, заслужил поддержку Святой Церкви, а также симпатии многих религиозных аристократов.

Следуя примеру Юстиниана, для нужд Рыцарей Меча жертвовали земли, замки, крестьян и даже корабли. Фридрих де Витан не исключение. На смертном одре, воспылав любовью к Эсмей, в том числе желая искупить совершенные грехи, лорд завещал ордену большую часть собственного удела, вместе с крепостными. В результате, младший сын сир Пересвет, подстригшийся в монахи, фактически имел во владении больше фамильной земли, чем его старший брат, лорд Фридрих де Витан II.

Дестриэ — крупный боевой рыцарский конь, величественно шагал по узкой улице вольного города Эль-Эменталь. Широкогрудый вороной жеребец, с длинным и гладким хвостом, не ощущая вес доспехов седока, чувствовал свободу и рвался в галоп. Гильдарту приходилось осаживать скакуна, натягивая поводья. Стук подкованных копыт о камень эхом разносился по округе, отражаясь от дома к дому.

Основанный имперцами город не только бережно хранил таморское наследие, но и множил его. Местные зодчие продолжали выстраивать дома из кирпича, а дороги мостить камнем. Жилые здания достигали трех этажей и сооружались в форме квадрата с небольшим двориком в середине, где жители могли отдыхать, прячась в тени от палящего солнца. На каждой более-менее крупной улице располагались фонтаны и источники прохладной и свежей воды, которой пользовался любой желающий.

Возведенная таморцами высокая крепостная стена, опоясывающая Эль-Эменталь, продолжала расширяться. К ней пристраивались дополнительные полукольца, внутри которых возводились новые районы. Многочисленные торговые лавочки и ремесленные мастерские усеивали городские кварталы. В народе болтали, что в вольном городе можно отыскать все, что угодно душе, а главное — кошельку.

Сейчас же, глубокой ночью, город спал, погрузившись во тьму. Только прославленная стража, в серо-пурпурных одеждах, патрулировала улицы, освещая дорогу тусклым светом факелов. Завидев всадника, стражи уступили дорогу. Проезжая мимо, Гильдарт заметил, как пламя отражается на начищенных до блеска медных знаках в виде весов, обрамленных в кольцо, которые солдаты Эль-Эменталя носили на правой стороне груди.

Свернув к центральной площади, рыцарь направлялся прямиком к Палатам Алмазных Властителей. Это величественное здание олицетворяло собой незыблемую власть трех богатейших и влиятельных семей Эль-Эменталя. Его купол, украшенный золотыми скульптурами Властителей, удерживало плотное кольцо мраморных колон в виде мускулистых исполинов. На вершине купола располагались золотые весы, горевшие огнем при солнечном свете. Палаты стояли на холме, в самой высокой части города, а потому блеск виднелся за многие мили от крепостных стен.

— Стой! — два всадника в стальных латах перегородили проезд. Поверх доспехов они носили белые сюрко, длинные тканевые накидки, с вышитым на груди серебряным мечом и солнечным кругом, обрамляющим гарду. — Кто таков?

— Гильдарт де Кран, — послышалось в ответ.

— Надо же! — всадники переглянулись. — Лорд?

— Нет. Старший сын, — нехотя ответил Гильдарт, опустив взгляд.

Один из всадников подъехал ближе, осветив лицо незнакомца факелом. В усталых серых глазах блеснуло пламя. Зрелое лицо, изъеденное рябинами и неровностями, не выражало никаких эмоций. Рыцарь расправил широкие плечи и вызывающе глянул на всадника с факелом.

— Не похож? — грубым голосом спросил он.

— Братец твой на рожу хоть и чернее, но поприятнее.

— На груди фамильный герб, — Гильдарт ткнул пальцем в изображение фигуристого треугольного щита, на котором перекрещено две черных булавы.

— Вижу, — всадник качнул головой. — Добро пожаловать, сир Гильдарт. Великий Магистр ожидал тебя еще неделю назад. Мы уж решили, что в пути ты стал добычей скорпионов.

— Пришлось бы твоей сестрице смывать позор с рода де Кран, — второй нагло заржал, обнажив желтые зубы.