– О, вау, – услышал я вздох Кензи, и она крепче сжала мою руку. – Кому-нибудь еще захотелось срочно испечь пирог?

У меня заурчало в животе. Раздраженный, я повернулся к Киррану.

– Сотни яблонь, умоляющих сорвать и съесть их плоды. В чем подвох? Во что я превращусь, отведав их? Или просто засну на веки вечные? Или буду есть эти яблоки, пока не лопну?

– Нет, – спокойно отозвался Кирран. – Это самые обычные яблоки. В них нет ничего особенного.

– Но… – подтолкнула его Кензи.

– Посмотрите на землю. На ветви. Кто-нибудь еще рискнул ими полакомиться? Птицы, олени, насекомые?

– Нет, – пробормотал я, бросив еще один взгляд на ряды фруктовых деревьев. Он был прав; яблоки нетронутыми висели на ветках или гнили на земле, а во всем фруктовом саду не было заметно живности: ни птиц, ни оленей, ни енотов, ни грызунов или ни кого-то еще. Кроме пчел, кружащих вокруг цветов, и нас на поле ничего не двигалось.

– Деревья охраняются, – сообщил Кирран, подтверждая мои подозрения. – Никому не позволено есть яблоки. Владельцы отгоняют любого, кто забредет в сад. А если кого-то поймают за кражей яблок, их кости перемалывают…

– …чтобы испечь хлеб хозяевам сада? – пошутила Кензи.

Я невольно фыркнул от смеха, а Кирран закатил глаза и закончил:

– Чтобы удобрять деревья. Факт остается фактом, и лучше не попадаться на незаконном проникновении или краже фруктов. Владельцы очень внимательно следят за своим яблоневым садом. Мы с Плутом убедились в этом на собственном горьком опыте.

– Люди. – Грималкин высунул мохнатую голову из травы, раздраженно помахивая хвостом. – Вы идете или как? Так и собираетесь стоять тут и болтать, пока стражи не вернутся и не разотрут ваши косточки в порошок? И повторяю: не смейте прикасаться к яблокам. Даже не смотрите на них. Пожалуйста, попытайтесь сохранить хоть какое-то подобие самоконтроля.

Рэйзор на плече Киррана издал звук отвращения, когда мы последовали за котом.

– Фу, – заявил гремлин, скривив губы. – Мерзкие яблоки. Бе!

Что ж, по крайней мере, о его самоконтроле нам беспокоиться не придется.

Ряды деревьев, казалось, тянулись бесконечно, маршируя вверх и вниз по пологим холмам подобно солдатам в строю. Яблони были массивными, древними, с толстыми стволами и узловатыми ветвями, усеянными ярко-красными плодами. Наливные яблоки соблазнительно свисали с ветвей или были разбросаны повсюду на траве, причем даже кожура не была содрана. Их аромат опьянял, и я старался делать вдохи как можно реже, чтобы не поддаться искушению от вида и запахов фруктового сада.

– Эти стражи ужасные жадины, – заметила Кензи, когда мы проходили около одного из рядов. – Очевидно, яблок слишком много, чтобы они могли съесть их сами. Разве парочка фруктов что-то изме- нит?

– К сожалению, такова природа фейри, – сказал Кирран. – Мы не любим делиться.

Рэйзор зарылся мордочкой в рубашку принца и не поднимал головы с тех пор, как мы вошли в сад.

Кензи озадаченно посмотрела на Киррана.

– Ты говоришь «мы», – заметила она, – но ты ведь не думаешь о себе как о фейри, верно?

Кирран мгновение помолчал, прежде чем наконец ответить:

– Трудно объяснить. Боюсь, я запутаю тебя только сильнее, если скажу, что меня воспитывали быть и тем и другим. И человеком, и фейри. Отец научил меня всему, что я знаю о сражениях, чарах и Небыли, а также тому, как работать с придворной знатью. Но мама… королева… она убедилась, чтобы я помнил о своей человеческой половине. И не увлекся магией, чарами и политикой фейри настолько, что забыл, что я не один из них.

– Было трудно? – спросила Кензи с сочувствующим взглядом. – Расти человеком, будучи единственным не фейри в Небыли? За исключением родителей, конечно.

– Не так плохо, как вы можете подумать. – Кирран улыбнулся. – Родители всегда рядом, что бы ни произошло, так что я не имею права жаловаться. Я вырос среди гремлинов, эльфов и летунов, и ну давайте просто скажем, что я частенько сводил Глюка и стражников с ума. Но да… – Улыбка Киррана померкла, и он отвел взгляд в сторону, на зеленые холмы. – Иногда мне было… немного одиноко.

Пока они разговаривали, я тем временем осматривал сад, пытаясь высмотреть этих таинственных хранителей и одновременно не пялиться на яблоки. Судя по словам Киррана, за садом следили какие-то великаны, но я никого не видел, если они, конечно, не прятались за собственными деревьями.

Где-то над головой каркнул ворон.

Обычно я не обратил бы на это внимания. Но, учитывая, что в саду царила почти оглушительная тишина, птичий крик заставил меня вскинуть голову и осмотреть ветви.

Темная тень пронеслась над нами и опустилась на ветку, отчего у меня тут же скрутило живот. С темного, умного лица ворона на меня посмотрели ярко-зеленые глаза, когда он взъерошил свои перья и укоризненно каркнул.

– О, просто отлично, – сказал Кирран, когда ворон встряхнулся еще раз… и взорвался облаком черных перьев и пыли. Я моргнул, на долю секунды оторвав взгляд от птицы, чтобы проследить, как перья по спирали опускаются на землю. Когда снова посмотрел на ветку, там уже, скрестив руки на груди, стояла фигура и ухмылялась нам. Солнечный свет, пробивающийся сквозь листья, отражался в рыжих волосах незнакомца, и те светились, точно тлеющие угли.