– Нет.

Вздохнув, я шлепаю Хеликса по руке, расстроенная его постоянными придирками.

– Они так сгорят, – комментирует он, указывая пальцем на черные края печенья в духовке.

Снова ударив его по руке, я раздраженно застонала, сорвала прихватку с руки и в гневе бросила ее на пол.

– Тогда сам готовь! – крикнула я.

Хеликс обхватывает меня за талию и притягивает к себе. Я со злостью пытаюсь оттолкнуть его. Он два дня намекал на то, чтобы я испекла печенье, и теперь, как только я взялась за это дело, он отчитывает меня за то, что я все делаю неправильно.

– Не злись, – говорит Хеликс, выпуская меня из объятий.

Я вздыхаю, чувствуя себя немного виноватой за то, что была такой резкой.

– Тогда перестань меня поучать.

Хеликс кладет руку мне на плечо и разворачивает лицом к себе.

– Что случилось? Ты постоянно обижаешься и ворчишь. Тебе неловко жить со мной? – спрашивает он.

Я пожимаю плечами, так как не знаю ответа на этот вопрос. Я просто чувствовала себя не в своей тарелке с тех пор, как мы с Хеликсом переспали. Слухи быстро распространились по всему замку, и теперь все люди бросают на меня злобные взгляды и не хотят со мной разговаривать. Даже Джексон стал холоден со мной, хотя я думала, что он стал лучше относиться к Хеликсу.

– Я просто не в настроении. Наверное, у меня сегодня начнутся месячные, – говорю я неправду, не желая делиться своими чувствами с Хеликсом.

Он хмурит брови, глядя на низ моего живота.

– Твои месячные начнутся через семнадцать дней, – говорит он.

Я фыркаю, раздраженная тем, что он разоблачает мою ложь. Я не хочу ранить его чувства, делясь с ним своими тревогами и сожалениями. Я рада, что у нас был секс, но небольшая часть меня стыдится и хочет, чтобы мы были более осторожными. В конце концов, Хеликс не препятствовал, чтобы Звери насиловали, избивали и убивали людей. Я это не забыла.

Мне посчастливилось не видеть его с этой стороны с момента прибытия сюда, но остальные рабы все это застали. Они судят меня за то, что я сделала, и теперь я чувствую себя аутсайдером. Я не вписываюсь ни в общество Зверей, ни в общество людей, и это портит мне настроение.

– Откуда ты знаешь, когда у меня начнутся месячные? – спрашиваю я, глядя на него снизу вверх.

Хеликс тихо вздыхает.

– Я твоя пара, – отвечает он.

– И как это отвечает на мой вопрос? – возражаю я, скрещивая руки на груди.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? – наконец огрызается Хеликс. Его голос становится громким, потому что он теряет терпение. – Я чувствую запах всякий раз, когда у тебя начинаются месячные, Ами. Они регулярные, и со временем я изучил твой цикл.

В ответ я опускаю голову, чувствуя себя виноватой за то, что накричала на его. Хеликс тихо вздыхает и наклоняется, чтобы поднять прихватку с пола и подать ее мне.

– Они будут непропеченными, – предупреждаю я, поворачиваясь лицом к духовке.

Хеликс снова обнимает меня за талию и прижимается сзади, заглядывая в духовку и наблюдая, как я достаю печенье.

– Посмотрим, – говорит он, уткнувшись головой мне в шею и нежно целуя чувствительную кожу.

Отхожу от духовки к раковине и ставлю в нее грязную посуду.

– Когда придет твоя маленькая человеческая девочка? – спрашивает Хеликс, поднимая голову и оглядывая захламленную комнату.

– Бэлла, – начинаю я, намеренно называя ее имя, – больше не убирает наше крыло.

Я чувствовала себя такой виноватой, наблюдая, как она каждый день приходит сюда, чтобы убраться, как ее руки трясутся каждый раз, когда Хеликс входит или выходит из комнаты. Она всегда с энтузиазмом говорила о садах, поэтому я перевела ее работать туда.

– И кто теперь будет убирать? – спрашивает Хеликс.

– Мы, – фыркаю я, задумываясь, убирал ли за собой Хеликс хотя бы раз в жизни.

Внезапно Хеликс разворачивает меня лицом к себе. Он хмурится. Мои выходки его явно не забавляют. Пытаясь поднять настроение, я улыбаюсь ему и приподнимаюсь на цыпочках, чтобы поцеловать его шею – единственную часть тела, до которой я могу дотянуться, когда он стоит в полный рост.

Его губы слегка подрагивают, и я понимаю, что он далеко не так зол, как показывает.

– Я думала, тебе нравится, когда я убираю за тобой? – дразню я, прикасаясь к его паху через штаны. – По крайней мере, тебе, кажется, нравилось, как я застилаю тебе постель, оставляя свой запах на простынях.

Глаза Хеликса вспыхивают, из его груди вырывается приглушенное рычание, руки опускаются на мои бедра и поднимают меня на стойку. Он втискивается между моими раздвинутыми ногами.

– Я так отчаянно нуждался в тебе, – бормочет он низким голосом. – Однажды я специально пролил вино на простыни, чтобы тебе пришлось их стирать.