– Что? – спрашивает Амелина, не выдержав мой пристальный взгляд.

– Ничего, – отвечаю я, подходя к ней с чаем. – Выпей это.

Она осторожно берет кружку из моей руки, нерешительно заглядывая внутрь. Я терпеливо ожидаю, пока она сделает глоток.

– Я не собираюсь травить тебя, – в конце концов говорю я, фыркая, когда она не решается сделать глоток. – Ты моя пара, помни это.

Амелина сдерживает улыбку, и благодаря нашей связи я чувствую ее удовольствие от этих слов. Делаю мысленную пометку говорить это чаще. Наконец, она поднимает кружку и делает глоток.

Я внимательно слежу за ее движениями, и мой Зверь доволен, что я забочусь об Амелине. Будь его воля, он бы таскал ее с собой и запихивал ей в рот еду целый день. Может быть, когда-нибудь я так и сделаю, но пока она этого не позволяет.

– У меня потрясающие новости, которые, я думаю, тебе понравятся, – говорю я, взволнованно наблюдая, как она оживляется.

Опуская кружку на колени, она смотрит прямо на меня.

– Какие?

Я протягиваю руку, забираю у нее кружку и ставлю ее на стоящий рядом столик.

– Я скажу тебе, – говорю я, наклоняясь к ней ближе. – Если ты ответишь на мой вопрос.

Ее сердцебиение учащается, и я ощущаю смесь любопытства и смущения. Я наклоняюсь к Амелине еще ближе. Какая-то часть меня ожидает, что она откинется назад, создавая между нами расстояние, но вместо этого она не двигается, глядя в мои глаза.

– Что ты хочешь узнать? – спрашивает она.

– Зачем ты делала минет бананам?

Ее рот открывается, а глаза бегают, пока она пытается придумать ответ. Как бы мне ни нравилось ее желание доставить мне удовольствие, я не хочу, чтобы она беспокоилась о том, что все делает правильно. Я с нетерпением жду того дня, когда смогу научить ее доставлять мне удовольствие.

Амелина громко фыркает, а я продолжаю наблюдать за ней, ожидая ответа.

– Я не делала, – в конце концов отвечает она, сердито скрестив руки на груди.

– Что не делала?

Амелина хмурится, слыша мои поддразнивания, и отворачивается, избегая моего взгляда. Я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моем лице из-за ее эмоций. Я счастлив получать от нее любые эмоции, кроме гнева или разочарования.

– Ничего не делала, – пробубнила Амелина.

Мне хочется еще подразнить ее, а также сказать, что в этом нет необходимости, но я спешу поскорее сообщить ей новости. Несмотря на количество изменений, которые я уже внес, чтобы улучшить условия жизни людей, Амелина все еще недовольна, настаивая на том, что мне нужно сделать еще больше.

– Хочешь узнать мои новости? – спрашиваю я, наклоняясь вперед и осторожно распрямляя ее руки. Мне не нравится, что она их скрестила.

Амелина вздыхает.

– Ну и какие новости?

Моя грудь урчит от недовольства из-за того, что я не чувствую ее интереса, мой Зверь оскорблен ее равнодушием ко мне. Он хочет, чтобы я заставил ее сесть к себе на колени и запечатлел свой запах на ее одежде. Это обычный способ для Зверей объявить девушку своей, но я сопротивляюсь, зная, что ей это не понравится.

– Это касается людей, – поддразниваю я, радуясь, что она оживляется от моих слов. – У них теперь будет выходной.

– Как часто? – осторожно спрашивает Амелина.

– Раз в месяц.

Амелина отрицательно качает головой, и в нашей связи вспыхивает гнев. Я смущен ее реакцией, ожидая радости от того факта, что это самое большое изменение, которое я когда-либо делал.

– Дважды в месяц, – говорит она, поправляя меня.

Я на мгновение колеблюсь, обдумывая все последствия ее предложения. Даже один выходной вызовет ажиотаж среди Зверей, а два – это уже слишком.

– Я не могу этого сделать, – говорю я.

– Можешь, – фыркает Амелина.

Она смотрит на меня со странным выражением лица, и я пытаюсь точно определить ее эмоции, но они очень разные и быстро меняются. Медленно и довольно нерешительно она встает и поворачивается ко мне лицом, затем садится мне на колени.

– Амелина? – спрашиваю я, пытаясь понять, что происходит у нее в голове.

Она плотно прижимается ко мне всем телом, но я не обращаю на это внимания, меня беспокоит ее странное поведение.

– Пожалуйста, – шепчет она хриплым голосом.

Я сдерживаю смех, когда в моей голове складывается пазл, и мне становится все ясно. Она думает, что сможет соблазнить меня, чтобы я передумал. Это милая попытка, но ведь потом она будет сожалеть о том, что сделала.

– Я не могу этого сделать, – говорю я, мягко сдвигая ее с себя.

Когда мои руки соприкасаются с ее кожей, она вздрагивает и прижимается своими бедрами к моим. Это движение возбуждает меня, и я сжимаю челюсти, чтобы не сказать или не сделать ничего, о чем мы оба потом пожалеем. Я бы солгал, если бы сказал, что ее действия не повлияли на меня.