Едва заметно улыбаюсь.

Фима неожиданно срывается на плач и убегает прочь.

— Вашу Машу! — поднимаюсь, прихрамывая, топаю на поиск женщины.

Всхлипы раздаются за дверью подсобки с хозяйственными принадлежностями. Толкаю дверь и тут же оказываюсь в полутемном помещении.

По тонкому шлейфу запаха женской кожи улавливаю, Фима здесь.

Закрываю за собой дверь, делаю шаг вперед…

Кома

Михаил

— Серафима, вы здесь? — пробираюсь вперед, в кромешной темноте не вижу, что наступаю на швабру. Палка бьет по лицу. Копец как больно, но не кричу. Что обо мне подумает сильная женщина? Не хочу позориться.

— Фима, ты здесь? — протягиваю руку в поисках нужного объекта. Натыкаюсь на мягкую руку, касаюсь ее нежно, глажу пальцами.

— Здесь, — выдыхает растерянно.

Ну, да, глупо было бы сказать «нет», если я ее уже трогаю.

Внутри меня пульсирует бешеное желание, и воздух в комнатушке насквозь пропитывается тестостероном и эстрогенами.

Подхожу ближе и накрываю своим телом Серафиму. К моему удивлению, женщина совсем не сопротивляется, когда ощущает спиной мои крепкие ладони.

Я-то думал, Фима здоровая баба, но по сравнению со мной, она оказывается хрупкой.

Наклоняю лицо к ее лицу, легонько касаюсь носом ее носа. Смеемся. Я — бодро, она — застенчиво.

Пока мои руки заползают под ее халатик, губы ищут губы. Фима сама подается вперед и нежно касается моих губ.

— Может, свет включим? Я хочу тебя видеть, — предлагаю девушке.

— Нет, — в ее тоне сквозит легкая растерянность.

— Почему, нет?

— Не хочу, чтобы ты меня видел?

— Ты очень красивая, не надо стесняться! Подумаешь, пару — лишних килограммов, они тебя не портят! Поверь, у меня хороший вкус на женщин.

— Хам! Нет у меня лишних килограммов, — Фима бьет кулачком в грудь.

— Тогда что? — мои руки уже давно сняли с врачихи халат и отправились бороться с плотной сорочкой.

— Замужем я, мне стыдно! — еле слышно выдавливает девушка, и зарывается губами у меня в волосах. Ее горячие губы касаются моей шеи, и я понимаю, что уже не в силах бороться с желанием. Оно накрыло меня окончательно.

— Выходи за меня! Я буду тебя любить, а еще у моего отца есть много денег. Тебе понравится!

Девушка хихикает.

— Мне нравятся твои глаза, они синие как васильки!

— Да-а? — Мощные эмоции накрывают меня с головой, когда руки Фимы оказываются там, где им не положено быть.

Рывком поворачиваю ее к себе спиной.

Мне мучительно больно, что эта богиня принадлежит не мне. Но сейчас она только моя! Делить ее с чужим мужем я не намерен, но кажется, у меня нет другого выбора. Или так, или никак.

Девушка не способна больше ни терпеть, ни притворяться. Стонет.

Я сам едва живой, тяжело дышу, нога болит, но обороты не сбавляю.

— Блин! — только сейчас вспоминаю о защите. — У меня нет резинок. Прости.

— Ничего страшного. Не останавливайся. Я не могу забеременеть.

— А-а! Это хорошо!

Через десятки минут и стонов целую Фиму в плечо.

— Ты классная!

Девушка поворачивается ко мне лицом, ловит мои запястья.

— Поклянись, что никому не расскажешь!

Ее голос напуган. Вот уж не думал, что врачиха может кого-нибудь бояться.

— Но я хочу, чтобы все знали, что ты — моя! — радостно сообщаю ей. Фима должна знать, что очень сильно нравится мне.

— Не надо, муж убьет нас обоих! — нежно стрекочет мне на ухо.

— Но ты же должна с ним развестись, разве не так? Всё должно быть по-честному.

— Если ты о честности заботишься, то должен понимать, что то, чем мы с тобой здесь занимались вне человеческого закона. Нарушает любые понятия о морали, честности и семье. Понял?

— То есть мы больше не будем встречаться? — в голосе прорезается испуг. Не хочу терять женщину, которую только нашел.

— Я этого не говорила! — гладит меня по голове как ребенка.

— Будем?! — целую девушку в ключицу, помогаю ей одеться.

— Будем, но только украдкой. В городе, в твоих увольнительных. Я сниму для нас квартиру, где сможем спрятаться от любопытных глаз.

— Симочка, я уже тебя люблю! — целую девушку в припухшие от поцелуев губы, и, прихрамывая, топаю в палату.