— Это им-то зарекаться кристально чистым прошлым?! — моему возмущению не было предела. — Лицемеры.

— О, ты сейчас себя повела как истинная жена, — в голосе Захарова, скользнула гордость. — Благодарю.

— Почему же ты ненавидишь моего отца? — на этом вопросе, улыбка Захарова померкла. Он смотрел в мои глаза с абсолютной серьезностью.

— Потому что из-за твоего отца умерли мои родители.

Такого ответа я не ожидала услышать.

— Если коротко, то мой отец выходец из криминальной среды. Ради семьи он вышел из нее и открыл строительную фирму, которую хотел завещать мне, чтобы его сын никогда не пошел по дурному пути отца. Однако, рынок активно завоевывал твоей отец и его компаньоны. Нет, подтвержденных улик, но твой отец заказчик поджога нашего дома, где погибли мои родители. Родители успели только спасти меня через окно. Я был подростком, поэтому ничего не мог сделать сразу. Спустя годы, я нашел исполнителя и отомстил. Воспользовался старыми связями отца, чтобы открыть свое дело. Месть и некоторые связи — мой криминал, неугодный кругу, в котором я изгой.

Нам принесли наш заказ. Расставив тарелки с едой, официант пожелал приятного аппетита и оставил нас.

Боже. Я сама себя привела себя к человеку, который, обосновано, хочет мести для моего отца. Что на самом деле будет со мной в конце этой истории? Представление о мужчине менялось с каждой нашей беседой и его поступками.

— Завтра я исполню часть нашей сделки, — негромко произнесла, смотря в тарелку.

Тишина зависла над столиком на несколько минут.

— Не беспокойся. Я тебе ничего не сделаю. Считаю, что дети не должны отвечать за поступки своих родителей, — у меня что, бегущая строка моих мыслей, где-то на лбу, откуда от так тонко чувствует меня. — Боишься меня? — в его голосе чувствовалась настороженность, хотя возможно мне это показалось.

Я резко посмотрела на него.

Его вопрос меня немного шокировал или скорее мой собственный ответ на него.

— Нет, — мой голос звучал уверенно.

Улыбка вновь коснулась его губ.

— Почему ты сегодня убежала от охраны? — Захаров решил уйти от темы, видимо возвращающей его к терзающим душу воспоминаниям, при этом голос его не выражал никакой злобы или недовольства.

— Посчитала, что они в численном проигрыше, — пожав плечами, ответила я.

— Больше не сомневайся в них. Они лучшие.

— Хорошо.

В дальнейшем ужин протекал либо за комфортным молчанием, либо за простыми беседами. Хотя, можно ли хоть что-то назвать в наших отношениях простым.

— Как твоя поездка в институт? Успешно? — поинтересовался Захаров, когда мы ехали домой.

— Да, успешно, — не знаю, есть ли действительно ему дело до моей жизни, но язык сам все выкладывал подробной новостной лентой. — Есть возможное предложение по работе, но я не уверена, что сейчас могу приступить хоть к какой-нибудь работе. Можешь не волноваться, у меня есть кое-какие деньги. Снимала с карты частями наличку, с того момента, как все узнала.

Мужчина на мгновение оторвал взгляд от дороги, посмотрев на меня… неужели с восхищением?

— Хм, кажется, я женился на очень умной девушке, — если бы я знала его очень хорошо, то могла бы, наверное, с уверенностью сказать, что в его голосе слышалась гордость.

— Но, — мне было неловко это говорить, кажется, все лицо пылало от смущения, — возможно, мне все же придется повисеть на твоей шее.

Машина остановилась в ожидании открытия ворот. Держа одной рукой руль, другой — облокотившись на бардочек между сиденьями, Захаров немного склонился ко мне. Легкое касание пальцами моего подбородка, вынуждает меня посмотреть на него.

— Аврора, я уже говорил тебе ранее, что о деньгах тебе не стоит беспокоиться. Я совершенно не против такого «галстука» на своей шее. Я даже с превеликим удовольствием буду тратить на тебя свои деньги.

Муж вернул внимание к дороге, загоняя машину на территорию.

— Завтра займешься пополнением гардероба и необходимых штучек для себя, — продолжил он говорить, отстегивая свой ремень безопасности и выходя из машины. — И это не обсуждается, и не стесняйся тратить деньги на что угодно.

С тоном, которым было произнесено последнее предложение, невозможно было спорить.

Я заметила, что за всей мягкостью, воспитанностью, скрывается сдерживаемая властность. Он мог управлять людьми лишь одним голосом.

Остановившись у дверей своей спальни, зная, что если я сейчас поверну голову, то увижу, что Захаров также остановился у своей двери, но при этом смотрит на меня.

Поворачиваю голову.

Я была права.

Смотрим друг на друга несколько минут.

Иногда в моей голове возникают вопросы: почему именно он? Почему мне с ним так комфортно? Почему я ощущаю безопасность, хотя даже толком не знаю его? Что ждет меня в конце этого пути?