— А ну отдай! — кричу я на дракона, впервые подпрыгивая и пытаясь выхватить телефон из его когтей.

Он отодвигается в сторону, с любопытством разглядывая меня.

— Перестань кричать, юная Гриффин. Твоё устройство полностью исправно, не так ли? Я заберу эту копию.

— Ты не можешь этого сделать! Это кража! Это незаконно!

— Почему нет? Это не стоило тебе ни времени, ни твоего имущества. Я лишь скопировал его.

— Что… ты…

Он меня перебивает:

— Кроме того, здесь нет закона, запрещающего такие вещи. Я в любом случае прав.

Успокойся, Риока. Игнорируй желание ударить д…

Я пинаю Териарха по лапе. Разворот, баланс на одной ноге, боковой удар. Такое ощущение, что я только что ударяю стену. Дракон хмурится.

— Прекрати это.

Я впиваюсь в него взглядом. Ладно, насилие здесь не сработает. Вместо этого я прибегаю к нормированному ответу:

— Ты не можешь просто взять мой айфон и не дать мне ничего взамен. Это будет воровством.

— Как я только что сказал, я ничего не крал. У тебя осталось то, с чем ты пришла.

— Но ты украл информацию! Идеи! Данные! Интеллектуальную собственность! Кража всё равно остаётся кражей, даже если ты используешь магию, чтобы восстановить то, что было украдено. Или драконы выше морали нас, низших существ?

Он хмуро на меня уставляется. Но я вижу, что задела больное место. Он отводит взгляд в сторону, а затем его тон становится более мягким:

— На этой маленькой штучке не так много данных. Разумеется…

— На ней 32 гигабайта данных! Он может вместить более ста тысяч книг!*

*Я права? Если считать, что каждая книга – это… а, чёрт с ним, я права!

Териарх моргает, а затем смотрит на мой айфон.

— Так много? Но гномы могли получить только… кхм… — он кашляет. — Что ж, я признаю, что это устройство действительно интересно. Так что, возможно, я заплачу тебе за него несколько сотен монет. Как тебе такой вариант?

Я пристально уставляюсь на него.

— Отдай мне эту книгу, и мы в расчёте.

— Что? Но это же том…

— Ты скопировал мой айфон. Ты первым завладел чем-то моим, так что, если хочешь оставить его себе, ты отдашь мне книгу.

Может, дело в моём тоне, но Териарх начинает злиться. Он нависает надо мной и рычит. Его горячее дыхание, словно печь, обжигает моё лицо.

— Это моя магия воссоздала его, девчонка. Не пытайся торговаться…

— Ты вор, «о великий дракон»? Или ты хулиган и бандит, который крадёт у тех, кто не может сопротивляться?

— Я никогда не говорил…

— И не нужно!

Меня трясёт, когда я указываю на том.

— Дай мне это. Отдай мне его, и я позабочусь о том, чтобы племя Серебряного Клыка чтило твоё имя, и ты сможешь оставить айфон стоимостью больше, чем половина твоих рассыпающихся книг вместе взятых. Но откажись – и я уйду отсюда с двумя айфонами.

— Я не терплю угроз и вымогательств, соплячка. Я могу стереть твои воспоминания, знаешь ли. Или превратить тебя в пепел.

Териарх раскрывает рот, и я вижу, как оттуда начинает появляться горячее свечение. Я стараюсь не сглотнуть, когда встречаю его взгляд.

— Ты можешь. Но мы с тобой оба будем знать, что ты был вором. Навечно.

В течение двух долгих минут мы с ним просто смотрим друг другу в глаза. Я чувствую, как по моей спине стекает пот, а некоторые капли попадают в глаза, но я не смею моргать. А затем он отводит взгляд.

— Хах.

Он хихикает. В один момент вся острота нашего противостояния испаряется. Я наблюдаю, как дракон начинает хихикать, а затем смеяться; полнозвучным звуком, от которого рябит его чешуя.

— Ты действительно интересный человек. Я понимаю, почему Рейнхарт так тобой очарована.

Медленный выдох. Я обнаруживаю, что осела на пол. Териарх видит это и усмехается шире.

— Чуть больше напряжения – и ты могла бы обмочиться, как она в своё время. Или это была её служанка? А, ладно.

Он продолжает смеяться. А я? Я пытаюсь не дать своему разуму растечься в лужу. Чтобы успокоиться, я снова уставляюсь на изображение Эрин и Октавии. О? Теперь они пытаются потушить огонь. Чёрный огонь, который, кажется, плюётся шарами жидкого пламени по всему магазину. А вот некоторые зелья нагреваются, и одно взрывается. Ладно, хорошо.

— Такие высокомерие и дерзость… но именно поэтому мне так… как давно это было? Не считая Рейнхарт, конечно. Но даже она не осмеливалась… за исключением того раза…