Но у неё появилось чёткое ощущение, что засыпать на рабочем месте – недопустимое поведение. Даже если она владелец трактира.

— Привет.

Она снова заговорила, и девушка уставилась на неё. Эрин натянула на лицо свою лучшую улыбку и помахала гостье.

— Извините за это. Эм. Я задремала. Чем я могу вам помочь?

— Это трактир?

— Что? О. Да! Да, это трактир!

Эрин обвела рукой помещение, пытаясь скрыть тот факт, что половина трактира всё ещё была повреждена после битвы с нежитью два дня назад. Девушка уставилась на Эрин.

— А вы… трактирщица?

Трактирщица нервно улыбнулась.

— Да? То есть да. Могу я… Вы хотите что-нибудь поесть? Или же ищите место для сна?

— Что-нибудь поесть.

— Конечно, конечно! Сюда.

Эрин привела девушку в главный зал трактира. Та села за стол, пока Эрин стояла и ёрзала. Через мгновение девушка подняла взгляд.

— У вас есть меню?

— Меню?

Эрин несколько раз моргнула, глядя на высокую незнакомку. Затем она снова запаниковала. Меню. Точно. Она так и не закончила…

— Эм, оно прямо здесь.

Она указала пальцем и поморщилась, когда её гостья посмотрела на меню со всего тремя пунктами.

Макароны с луком и сосисками – 3 м.м. за тарелку.

Синий сок – 2 м.м. за чашку.

Кислотные мухи – 1 с.м. за тарелку.

— …Кислотные мухи?

— Это, эм, настоящие мухи. Я выкачала из них кислоту, но…

— Что такое синий сок?

— Он очень сладкий! Похож на апельсин… то есть он как апельсиновый, только с привкусом черники. И более сладкий. Это хороший напиток!

Эрин задумалась, стоило ли упоминать о том, что она научилась готовить и другие блюда. Она могла варить суп! Случайный суп – так она его называла, потому что в основном просто бросала ингредиенты в кастрюлю и полагалась на свой навык [Базовой Кулинарии]. Обычно он получался съедобным.

— Я, эм, я могу приготовить яичницу с беконом. Или… или с ветчиной. У нас есть ветчина и салат, если хотите…

— Макароны подойдут. Я возьму их и чашку синего… сока.

— Хорошо, конечно!

Эрин улыбнулась. Девушка за столом в ответ не улыбнулась.

— Я, эм, я принесу.

У неё было много синего сока, но мало чашек. Эрин бросила большую часть своих чашек и тяжёлых предметов в нежить. Наконец она нашла хорошую чашку и вымыла её, прежде чем наполнить соком.

Девушка всё ещё сидела за столом. Она взглянула на Эрин, но не сказала ни слова, когда та поставила перед ней чашку и столовые приборы. Эрин попыталась улыбнуться, но лицо сидящей девушки словно было высечено изо льда. Трактирщица решила пойти на хитрость и представилась:

— Кстати, я Эрин. Эрин Солстис.

— Мм.

Эрин ждала, но имя гостьи так и не прозвучало. Она уставилась в стол, даже не притронувшись к своему напитку. Девушка смотрела на дерево, но казалось, что она находилась в тысяче миль отсюда.

Она была очень тихой. Эрин надеялась, что это не потому, что она планировала убить её одной из вилок.

***

Мир – дерьмо. Всё и вся в нём – полное дерьмо. Но, конечно, дерьмо – не самое подходящее слово, не так ли? Смерть и отчаяние правят всем. Так было всегда, и так будет всегда.

Бывают такие дни. Я чувствовала это раньше. Чёрная депрессия. Злость. Легко произнести эти слова, но прожить их?

Каждый раз я забываю. Каждый раз. Я забываю, как извращён этот проклятый мир, и расслабляюсь. А потом он настигает меня. Было бы проще, если бы я не взращивала в себе надежду. Если бы я просто…

— Эм. С соком всё в порядке? У меня есть вода, если хотите. Кипячёная.

Я поднимаю взгляд. Девушка снова нависает надо мной. Эрин? Она раздражает. Было бы так легко просто выплеснуть сок ей в лицо и пинать её, пока она не замолчит.

Тонкая красная линия. Думаю, это единственное, что отделяет меня от безумия в некоторые дни. И однажды, возможно, она исчезнет, и я потеряю её. Однажды она уже сломалась. Я причинила боль своим друзьям. И теперь они мертвы.

Не по моей вине, конечно. Они ушли в руины. Это была их вина, а чувство вины – лишь часть процесса проживания горя. Я знаю это. Я, скорее всего, ничего не смогла бы сделать. Они были мертвы за несколько дней до того, как я оказалась рядом с Лискором. Просто это больно. Больнее, чем всё, что я чувствовала за последние годы.