— Вы меня, конечно, извините, Ева, но в такую погоду я Вас на улицу не пущу.

— Ну что Вы, Саваоф Теодорович, я как-нибудь дойду…

— Нет, ни в коем случае. Я приготовлю Вам комнату.

Ева не горела сильным желанием ехать в такую погоду домой, поэтому особо не отказывалась, к тому же она боялась, что ей снова может стать плохо. Она сняла туфли обратно, поставила их в прихожей и прошла за Саваофом Теодоровичем по тёмному коридору, который раньше как-то и не замечала.

Как оказалось, слева от лестницы, ведущей на второй этаж, был узкий проход. За первой дверью была ванная, а вот за ней располагалась гостевая комната, которую Ева никогда не видела, и ещё одна лестница куда-то вниз.

— У Вас есть подвал?

— Да, а Вы что… Ах, точно, ведь у Вас не было полноценной экскурсии по дому, — сказал Саваоф Теодорович, открывая дверь внутрь. — Что ж, нам выпал прекрасный случай это исправить.

— Чёрт возьми, Ева, что с Вами случилось?.. — с ужасом спросил он, когда девушка повернулась к нему спиной. Ева с удивлением посмотрела на себя в зеркало и только сейчас заметила, что подол её платья был испачкан уличной грязью и местами даже порван.

— А, да так, — отмахнулась она, рассматривая разодранную ткань. — Ничего страшного.

— Нет, это не дело. Сейчас я принесу Вам полотенце и новую одежду, — сказал Саваоф Теодорович и скрылся в темноте коридора.

Пока он ходил за вещами, Ева прошла в ванную и осмотрела себя в зеркало. Да, платье действительно выглядело не очень красиво в мокрой земле и разводах от проливного дождя; к нему даже кое-где приклеились оторванные ветром листочки — наверное, остались после утренней прогулки с Адой.

— Полотенце и чистая одежда, — Саваоф Теодорович протянул девушке стопку чего-то выстиранного и выглаженного и закрыл дверь. — Умывальные принадлежности возьмите на третьей полке, — глухо донёсся его голос откуда-то снаружи.

— Благодарю Вас, Саваоф Теодорович! — крикнула Ева в неизвестность, но ей уже никто не ответил. Тогда, скинув с себя грязное платье, она залезла в большую ванную и включила воду.

Саваоф Теодорович стоял рядом с комнатой, опершись лбом на стену, и внимательно слушал, что происходит за дверью. Вот зашумела вода; мужчина развернулся и коснулся затылком холодной поверхности. Странная девушка. Мало того, что она ничего ему не говорит, так даже в её голове нет ни одной плохой мысли о нём. Саваоф Теодорович вынул из нагрудного кармана маленькое зеркальце и внимательно посмотрел в него. Два чёрных, как угольки, глаза смотрели на него в ответ как-то сурово и грустно одновременно; радужка была настолько тёмной, что зрачок сливался с ней. Вдруг в глубине карих глаз появились красные искорки, словно до этого холодный металл раскалили до предела. Радужки засветились, постепенно окрасились в вишнёвый цвет и так же медленно потухли, оставив после себя лишь лёгкое послевкусие тепла.

Ева закончила мыться и вышла из ванной комнаты. Платье, которое дал ей Саваоф Теодорович, было очень удобным и подходило по размеру, хоть и немного старомодным, как будто не из их века, так что оставалось только гадать, откуда оно у него взялось. Травянисто-зелёный цвет платья странно подчёркивал её небесно-голубые глаза и светлые волнистые волосы. Ева любила свою внешность, но иногда ей почему-то казалось, что такое сочетание придаёт глупый или детский вид, хотя ей скоро должно было исполниться уже двадцать пять лет.

Раздался стук в дверь, и Саваоф Теодорович позвал Еву на экскурсию по дому.

Прямо напротив двери временной комнаты девушки была лестница, уходящая куда-то вниз, в темноту; она располагалась точно под лестницей на второй этаж, поэтому Ева раньше её не замечала. Далее находились уже знакомые ей кухня и гостиная, ничем не разделённые между собой, маленькая прихожая, в которой Ева недавно оставила свои туфли, а также подъём наверх.

На втором этаже было довольно много дверей, но ни в одну из них, кроме детской и ещё одной ванной Еве так и не довелось зайти. Саваоф Теодорович достал из кармана брюк связку ключей и отпер одну из дверей с правой стороны. Девушка увидела маленькую, но добротно обставленную комнату: мебель из тёмного, почти чёрного дерева, такой же тёмный паркет, сероватые обои, явно сделанные на заказ. Посередине, чуть придвинутый к стене стоял большой рабочий стол, на котором аккуратными стопочками громоздились разные бумаги, папки, отчёты и прочие документы; стены по бокам рабочего стола украшали шкафы-уголки, битком заполненные книгами. Ева с искренним любопытством и некоторым уважением разглядывала комнату, пока внезапно не почувствовала, что Саваоф Теодорович показал ей нечто очень личное и неприкосновенное, что не показал бы другому человеку и куда, возможно, не пустил бы даже Аду. Ева развернулась к Саваофу Теодоровичу и наткнулась на его хитрый изучающий взгляд.

— Это Ваш кабинет? — спросила она, пока мужчина запирал дверь обратно на ключ.

— Именно так, — ответил он и убрал связку обратно в карман брюк. — Там моя спальня, — Саваоф Теодорович показал на последнюю дверь в конце коридора напротив детской. — Думаю, в ней нет ничего интересного, поэтому предлагаю посетить подвал.

Они спустились по лестнице на первый этаж и прошли к тёмной лестнице. Саваоф Теодорович щёлкнул выключателем, и чернота сразу превратилась в светлые и удобные ступеньки, приглашая девушку к себе в гости. Мужчина прошёл первым, нащупал ещё один переключатель, и — щёлк! — в подвале зажёгся свет.

— Вы пока осмотритесь, а я, если Вы не против, проверю Аду.

Ева коротко кивнула, и Саваоф Теодорович исчез на освещённой лестнице. Девушка огляделась. Подвал был больше, чем она представляла: от комнаты, в которой она оказалась, в противоположные стороны, направо и налево, вели два довольно широких для подвала коридора. Помещение, в котором сейчас стояла Ева, представляло из себя то, что и должно было представлять — традиционную кладовку, правда, педантично обставленную шкафами. Гаражные полки стояли здесь, как в библиотеке, в несколько рядов, а именно в три, и каждая из них была плотно забита разными книгами. Тут же Ева нашла две головы животных, козла и волка, которые раньше висели в гостиной. «Точно, — подумала она, разглядывая неподвижные фигуры, — Саваоф Теодорович говорил, что перенёс их в подвал». Слева от лестницы был камин, напротив которого стоял небольшой уютный диван; чёрный ковёр из чьей-то шкуры лежал перед ним, раскинув лапы в разные стороны. Смутное чувство дежавю посетило Еву, и она сразу вспомнила, где видела похожую обстановку: во второй свой день, когда разговаривала с Саваофом Теодоровичем в темноте. Эта мысль так потрясла её, что она ещё несколько раз обежала подвал, дабы убедиться в её правдивости. Да, вот и это кресло слева от камина, на котором сидел Саваоф Теодорович! Ева тоже села в него — удобное. Немного понежившись под мягкое потрескивание камина, девушка наконец обратила внимание на два белых пустынных коридора, уходящих в разные стороны, прямиком к ним.