Что касается турок и болгар, то в городе на Босфоре в отчаянном темпе работают германские и австрийские дипломаты. Против Российской империи необходимо срочно открыть еще один фронт - и с этой целью младотурецкую элиту, по самое горло налитую спесью, сейчас уговаривают и подкупают напасть на северного соседа с целью отвоевания «исконных» территорий в Крыму и на Кавказе. А еще в проливе Босфор, с видом на султанский дворец, на якоре стоит линейный крейсер «Явуз Султан Селим» (он же «Гёбен», турецкое имя получил после фиктивной покупки). Команда на этом корабле чисто турецкая, то есть немецкие матросы и офицеры, надевшие фески; и когда это порождение сумрачного германского гения, разведя пары и выбрав якоря, направится в сторону Черного моря, тогда де-факто и начнется последняя русско-турецкая война в этом мире.

Самая интересная страна из всех - это Болгария. В настоящий момент она ищет себе даже не политического союзника, а того, кто на наиболее выгодных условиях даст ей... в долг. Во Франции и Великобритании на эту тему ломаются и кочевряжатся, потому что вступление Болгарии в войну на стороне Центральных держав ударит в основном по Сербии, и еще немного по Российской империи, но никак не отразится на сражениях на севере Франции. Зато Австро-Венгрии и Германии крайне необходимо в кратчайшие сроки чужими руками уничтожить отчаянно сопротивляющуюся Сербию, чтобы потом развернуть все наличные австрийские силы на Восточный фронт. А вот хрен им всем на лысый череп: если царь Фердинанд все же поведет свою страну по кривой дорожке, то пусть потом не обижается. Когда на карту поставлены судьбы миров, я бываю слегка неумолим, да и за развязывание братоубийственных войн караю по высшей мерке.

На совещание, посвященное обсуждению сложившегося военно-политического положения, я пригласил императора Николая, цесаревну-наследницу и ее неразлучную сестру Татьяну, товарища Кобу, главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича, младшего брата царя Великого князя Михаила Александровича, и отдельно (исключительно по болгарскому вопросу) - пока еще командующего третьей армией генерала от инфантерии Радко Радко-Дмитриева.

– Итак, господа и некоторые товарищи, - сказал я, - после капитуляции группировки генерала Данкля события понеслись галопом. Даже наш успех в Восточно-Прусской операции не ошарашил действующих лиц так, как разгром австрийской армии в Галиции. И это в то время, когда на Западном фронте французы начали контрнаступление двумя армиями под Парижем, а англичане нанесли удар от Руана во фланг и тыл ударной германской группировки. В Основном Потоке английский экспедиционный корпус отступал с боями от самой бельгийской границы, был в значительной степени потрепан и деморализован, но здесь у вас любители лимонов - свеженькие, не понесшие потерь в численности и боевом духе. Германцам сейчас нужно хорошо постараться, чтобы выпутаться из неприятностей, и это же ставит под вопрос возможность переброски их сил на Восточный фронт. Как минимум в ближайшие две недели все германские резервы будут отправляться в мясорубку сражения на Сене, чтобы генерал Жоффр не проделал с первой и второй ударной армиями того же, что генерал Иванов уже сотворил с австрийцами в Галиции.

На виртуальном голографическом планшете энергооболочка отобразила поэтапную схему развития операции. Конечно, для уроженца второй половины двадцатого - начала двадцать первого века, привыкшего к стремительному маршу механизированных соединений, маневры пехотных корпусов выглядели как черепаший галоп, но все равно никаких попыток глубоких охватов противника в Основном Потоке французы и англичане не демонстрировали.

– Пока уставшие войска первой армии фон Клюка и второй армии фон Бюлова сдерживают по-галльски неистовые атаки 6-й армии Монури, - пояснил я, - у них на фланге ударная французская группировка из пятой и девятой армий, отбросив вражескую кавалерийскую завесу, глубоко вклинилась в зазор между второй армией и третьей армией фон Хаузена. При этом с запада, от Руана, в тыл германской ударной группировке в оперативной пустоте рвутся британские экспедиционные силы под командованием фельдмаршала Джона Френча. Ситуацию для Антанты осложняет только то, что между союзниками нет единого командования, и англичане не ставят французов в известность о своих планах, а германцам мешает чрезвычайная усталость их войск, форсированными маршами пробежавших почти тысячу верст. Кроме того, немецкий солдат на завоеванной территории ведет себя как настоящая скотина, и его любовь к куркам, млеку, яйкам и девкам можно счесть несущественной мелочью. Изнасилованную девку могут пристрелить или зарезать штыком от маузеровской винтовки, а дом, в котором переночевало немецкое подразделение, подожгут просто ради забавы. При таких обстоятельствах империалистическая война для французских пуалю превращается в войну отечественную, и ярость против захватчиков, оставивших о себе недобрую память со времен Седана, удвоит силы защитников Ла Белле Франсе. Таким образом, численное превосходство германцев хотя бы частично может быть сведено на нет, в силу чего Второй Рейх под Парижем вместо победы ждет тяжелое и унизительное поражение. Разница только в том, будет это окружение и полное уничтожение или спешный отход на новые позиции позади солидной водной преграды.

– Да, - сказал Николай Николаевич, - вы нам говорили, что взять Париж с разбегу для германцев невозможно, мы вам не верили, а оказалось в точности все так, даже в указанные вами сроки. До сей поры германские генералы представали перед нами как мастера скрупулезных расчетов, в которых учтена каждая мелочь, а тут, простите, такой афронт. Может, вы подскажете, в чем дело?

– Во-первых, - сказал я, - по-латыни «скрупулюс» - это острый камешек, попавший в сандалию и колющий пятку - его следует вытряхнуть, а не учитывать в расчетах. В любом деле есть неизбежные мелкие случайности, полностью аннулирующие пользу от кропотливой скрупулезности. Во-вторых - прежде чем утверждать план Шлиффена, следовало бы на маневрах убедиться, что войска могут выполнить поставленную задачу. Так как автор такого замечательного плана и не пытался сделать ничего подобного, то это означает, что он просто подогнал свои расчеты под желательный результат. Сейчас он умер, и ему уже все равно; отдуваться придется Мольтке-младшему, некритически воспринявшему готовую схему предшественника. Но хватит о Западном Фронте, пусть голова о нем болит у кайзера Вильгельма. Некоторое время ему будет не до попыток залезть в наш огород, который на данный момент охраняют четыре русских армии, и еще пять готовятся к самому широкому наступлению против Австро-Венгрии.

– Вы, Сергей Сергеевич, - сказал Николай Второй, - обещали нам разгром и капитуляцию австрийских армий в Галиции, и вот одна армия разгромлена и спешно отступает, а две других и вовсе сдались в наш плен. Русское воинство при этом купается в лучах славы, а злокозненный император Франц-Иосиф, должно быть, готов молить Нас о пощаде и скорейшем заключении мира...

– Поправлю вас, Николай Александрович, - вздохнул я, - старый людоед Франц-Иосиф никого ни о чем молить сейчас не в состоянии, потому что сегодня утром, после разговора на повышенных тонах с генерал-полковником Францем Конрадом фон Хётцендорфом, от излишних волнений его австро-венгерское величество разбил апоплексический удар, или, по-научному, инсульт. С того момента он может только нечленораздельно мычать и гадить под себя, и более ничего. Судя по всему, это продлится какое-то время, а потому мой крестник Франц Фердинанд сейчас не более чем регент при временно недееспособном императоре. Возможности такого статуса ограничены, что расшатывает Австро-Венгерскую империю изнутри, особенно в свете того, что будапештские деятели уже некоторое время назад поклялись не подчиняться Францу Фердинанду, если тот все же унаследует престол... С того момента прошло несколько лет, и за это время взаимная неприязнь между сторонами только усилилась. Из-за этого сейчас, когда идет война, во время которой резкие политические движения противопоказаны, и в то же время старый император Франц-Иосиф и не жив, и не мертв, Австро-Венгерская империя вплотную приблизилась к состоянию полураспада. Если добрейший Франц Фердинанд попытается распространить на Венгрию свою власть, та может взбрыкнуть и разорвать австро-венгерскую унию. Но я думаю, что Франц Фердинанд будет умнее и сделает вид, что, пока его дядя не испустил дух, все в государстве Габсбургов идет как обычно. В любом случае спасти Австро-Венгерскую империю от быстрого военного разгрома может только чудо, называющееся: «Вступление в войну на стороне Центральных держав Османской империи и Болгарского царства». Османы отвлекут на себя какую-то часть наших сил, которые потребуются для развертывания Кавказского фронта, а болгары ударят в спину сербам, в результате чего те будут разгромлены и высвободят три австрийских армии, намертво увязшие в противодействии этой карликовой, даже по европейским меркам, стране.

– Да, так и есть, - сказал генерал Радко Радко-Дмитриев.
– Царь Фердинанд весьма зол на сербов за то, что они украли у нас Македонию, и теперь готов жестоко отомстить коварным ворам.

– Вашему царю нужно было согласиться на наш арбитраж по спорному вопросу, - вскинул голову Николай Второй, - а он вместо этого приказал своим войскам напасть на греческие и сербские армии, и был после этого разбит.

– Мне уже пришлось объяснить сербам, что брать чужое нехорошо, - сказал я, - в силу чего после войны в Македонии будет проведен плебисцит, в котором местный народ сам решит, где он хочет жить - в Сербии или в Болгарии. Но царю Фердинанду нужна не эта земля и живущие на ней люди - сам он не болгарин и никогда им не стает. Он желает получить компенсацию за то унижение, которое перенес, потерпев поражение. И неважно, что задумавший комбинацию с Македонией принц Александр не существует более ни на том, ни на этом свете -месть мелочного мерзавца должна случиться по отношению ко всему сербскому народу.

– И что же, Сергей Сергеевич, с этим совсем ничего нельзя сделать?
– спросил Радко Радко-Дмитриев.

– Сделать, Радко Дмитриевич, можно много чего разного, - ответил я.
– И ни в одном из этих вариантов болгары не будут воевать с сербами, ибо обе этих славянских нации, как и русские, находятся под моей защитой. Если вы хотите, чтобы дело прошло с наименьшими издержками для Болгарии и ее народа, то окажите мне помощь. Ведь вы у себя на родине человек довольно известный и имеющий авторитет среди пророссийски настроенного офицерства и интеллигенции?