Жрец не проникся. Совсем. Но, тем не менее, главный, отчего-то уверенный в своей абсолютной правоте, нагло продолжил.

— Мы, конечно, рассчитывали на ваше добровольное согласие, но если вы все ещё настаиваете на отказе… — он не договорил, улыбнулся, разводя руки в стороны и жрец, так и не проронив и слова, распахнул створчатые двери храма и уверенно шагнул внутрь. Вряд ли по своей воли.

— Чудовище, — прошипела, хватая главного за руку и заставляя притормозить.

— Успокойся, — тихо отозвался, переплетая свои пальцы с моими. — Он даже не вспомнит, что обряд всё же состоялся. Будет верить в то, что мы к нему так и не приехали.

— Я же говорю, чудовище.

Ксандр резко остановился, сильнее сжимая мои пальцы, и зло выдохнул.

— Хочешь после суда Мари стать главной и желанной добычей всех члена совета?

Захлопнула рот, хотя колкий ответ собирался слететь с языка, и шумно пыхтя, рванула следом за жрецом. Дедушка всё равно уже находится под влиянием «дракона» и изменить я этого не могу. Разве что попьггаюсь неумело извиниться. Но что-то мне подсказывает, от моих извинений жрецу легче не станет. А совесть… с ней я как — то договорюсь. Она в последнее время и так слишком часто стала помалкивать.

Храм, а это был именно он, ничуть не напоминал наши привычные церкви.

Скорее это было что-то похожее на попьггку окультурить горную пещеру. Стены, выполненные из огромных монолитных пластин, были покрьггы тончайшей сеткой с виду похожей на паутину. Лишь присмотревшись, я смогла опознать в этой «паутине» обыкновенный нейлоновый шнур с нанизанными на него мелкими серебристыми бисеринами. Даже представлять не хочу, сколько понадобилось сил и времени на эту работу. И зачем это вообще бьшо нужно! Чем дальше мы проходили, тем больше вспыхивало огней вокруг нас, освещая помещение. А я все присматривалась, отмечая, что узор «паутины» периодически повторяется. Если бы было больше времени на осмотр, то возможно я смогла бы убедиться, что некоторые элементы рисунка были выполнены в точности до бисеринки. Серый неприметный бетонный пол абсолютно бы не бросался в глаза, если бы не огромные многочисленные пентаграммы, нарисованные жирной красной краской. Мы уходили все дальше вглубь храма, пока жрец не остановился перед маленькой деревянной дверью и не распахнул её.

Сначала я подумала, что он над нами просто издевается, потому что небольшая каморка, зацггоренная плотными портьерными шторами, никак являлась в моих мыслях местом проведения обряда. Но дедУшка бьш под влиянием дракона, да и Ксандр не выказывал никакого недовольства, так что я разумно промолчала, ожтая дальнейших действий, и они мне не особо понравились. Скорее напрягли и испугали.

Если бы мои пальцы все ещё не находились в плену ладони главного, то ноги моей тут бы уже не было!

— Может не надо? — жалобно пропищала, круглыми глазами наблюдая за жрецом, что достаёт двадцати сантиметровый нож.

И вот рукоятка, украшенная большим зелёным камнем и руны, идущие по лезвию, как-то сразу напомнили мне о Михаиле. А точнее я вспомнила тот самый стилет, которым из меня пьггались выпустить кровь и энергию. Вот этот ножик точно его старший брат!

— Трусиха, — беззлобно поддел меня главный.

Даже не спорю. Зато живая.

А дедушка в розовой пижаме и помятом колпаке уже и большую железную чащу умудрился достать. И если мои подозрения верны, а я думаю, что именно в эту миску нам и придётся добровольно отдавать свою кровь, то с размерчиком жрец явно не угадал! Да во мне крови всего литров пять и есть!

— Не паникуй, — предостерегающе прошипел Ксандр. — Это обычный храмовой инвентарь.

— Такое ощущение, что эта миска была новой пару столетий назад. — Поделилась я своими подозрениями, делая глубокие вдохи.

— Так и есть. — Не стал он меня разубеждать. И добил. — Нож кстати той же эпохи.

Попьгтка успокоиться оказалась провальной.

— А спирт будет? — Выказала я последнюю надежду.

— Нож продезинфицировать? — попьггался поддержать меня главный, но и его попытка тоже успехом не увенчалась. — Да нет, он же ритуальный.

И столько недоумения в голосе, что я все же не выдержала.

— На грудь принять! — Рыкнула, выдёргивая руку из цепких пальцев.

— Ты уже приняла сегодня! — Рявкнул в ответ Ксандр, и столько возмущения и обиды было в его голосе, что я сначала растерялась и не поняла, что его так зацепило и какие вообще ко мне претензии. А вот потом…

Сцена, из-за которой щеки наливаются румянцем у юных девушек, молниеносно предстала перед глазами и точно так же быстро была сметена последующими собьггиями, принёсшими мне полнейший раздарай в душе. Наверное, поэтому я, закипая от обиды, и выпалила полнейшую, но такую обидную ложь.