Дом мы покинули без проблем, но, выйдя на крыльцо, увидели десятки и даже сотни горожан, прохаживающихся по площади. Все они одновременно повернулись на звук открываемой двери и замерли, рассматривая нас.

– Вот это засада, – тихо прокомментировал Димон.

– Смерть, – тихо проговорила, стоящая ближе всех к крыльцу, женщина в сером мешковатом платье и белом чепце.

"Смерть" – вторила ей многолюдная площадь. Люди стояли и слегка раскачивались, словно куклы, лишённые воли и сознания.

Женщина в чепце медленно, очень медленно, подняла руку, указывая на меня пальцем:

– Ты… смерть.

"Ты смерть" – прогрохотала толпа марионеток, тоже поднимая руки и указывая на меня.

Медленно, раскачиваясь и сверля меня пустыми взглядами, все эти люди надвигались на нас с Димоном.

Я повернулась к другу, ища его поддержки, но наткнулась на такой же, как и у горожан, пустой, остекленевший взгляд. Димон тоже медленно поднял руку, указывая на меня, и прошептал "Ты… смерть". А потом резко, наотмашь ударил меня по лицу. Я упала и скатилась с ступеням, к ногам горожан. Нужно было подняться, встретить их стоя, но попытка встать не привела ни к чему, кроме громкого крика боли. Кажется, я сломала ногу. Как в страшном сне я смотрела на толпу, безликую и безжалостную толпу. Ненавижу толпу! Неведомо откуда у людей в руках появились камни и факелы. Сознание зацепилось за смутную догадку. Происходящее казалось нереальным. Меня подхватили под руки и поволокли к появившемуся из ниоткуда кострищу. Подняли на возвышение и привязали к столбу.

"Ты… смерть" – прозвучало приговором. Ну не может толпа вести себя так слаженно и говорить в один голос!

Вспыхнул огонь и в то же мгновение в меня полетели десятки, сотни острых камней.

– Неееет! – Я кричала и рвалась, стараясь выбраться из пут, а пламя уже лизало ноги. Всё тело покрылось кровоточащими ранами от ударов камней.

– Будьте вы все прокляты! – прокричала в стену обступившего пламени… и проснулась с криком боли.

Всё тело жгло и выкручивало от нестерпимой боли. Кто-то держал меня за плечи, уговаривая успокоиться и потерпеть. Потом руку на сгибе локтя чем-то кольнуло, и жар постепенно отступил, сменяясь вялым безразличием.

– Как же ты меня напугала!

В ушах шумело, но я узнала голос Димона, и даже через пелену боли узнала его склонившееся надо мной лицо.

Я лежу в кровати! С трудом повернула голову и осмотрелась. Мы находились в той самой комнате, в которой я проснулась утром. Рядом с Димоном стоял тот самый щуплый лекарь и озабоченно меня разглядывал. У двери на стуле сидела пожилая женщина в сером платье и чепце. Дверь открылась, впуская мальчика-подростка с тазом воды, над которой поднимался душистый пар с запахом лекарственных трав. За окном занимался рассвет…

– Что… - закашлялась, лекарь приподнял и поднёс к губам стакан с водой. Попила и смогла прошептать: - Что случилось?

– У вас, девушка, был сильный, я бы сказал, невероятно сильный жар, – ответил мужчина.
– Сорок три градуса! Это чудо! Вы пережили несовместимую с жизнью гипертермию.

Из всего сказанного я поняла только то, что заболела.

– Долго я… была без чувств? – спросила у Димона, совершенно не доверяя незнакомому человеку.

– Часов пять, наверное, утро уже, – ответил друг.

Он был взволнован и, судя по кругам под глазами, чувствовал себя не очень хорошо.

– Четыре часа, тридцать семь минут, если быть точным, – вставил лекарь. – А сейчас, - он протянул руку и вытащил у меня из подмышки какую-то стеклянную палочку, - температура нормализовалась. – Потом схватил меня за запястье, к чему-то прислушиваясь: – И сердцебиение тоже в разумных пределах. Уникальный случай! Мне бы хотелось провести более детальные исследования, если вы позволите.

– Нет! Не позволим, – немного резко проговорил Димон, оттесняя лекаря от кровати и занимая его место.

Пожилой мужчина недовольно взглянул на парня, но настаивать не стал.

– Отдыхайте, я зайду позже. И никаких физических нагрузок, вы меня поняли, молодой человек? – Лекарь окинул Димона возмущённым взглядом и вышел, позвав за собой женщину и мальчишку.

– Странные они какие-то тут все, – прошептал Димон. – Мне не по себе, когда расспрашивать и разглядывать начинают. Только докторишка в адеквате, но и тот на тебя как на подопытную мышь смотрит. Может, смоемся отсюда, а?

Я попыталась сесть, но тело было ещё слишком слабо, хоть душа и рвалась убраться из этого мёртвого города как можно скорее.

– Да лежи ты, – махнул рукой друг.
– Я же имел в виду – когда оклемаешься. И зачем мы вообще сюда припёрлись?

Я же лежала, вжавшись в кровать, и с ужасом гадала – то, что происходит сейчас, реально, или тоже видение? Или то, что происходило до этого, было реальностью? Ведь вполне возможно, что я сошла с ума, или вообще уже мертва! Гримория, только она сможет дать мне ответы на все вопросы. Сосредоточилась и попыталась исцелить себя. Стало немного легче, но ломота во всём теле осталась.