На самого Саньку она, и другие члены комиссии смотрели сурово. С их точки зрения, репортёр и сам был недостаточно стрижен, неряшливо одет, а чуткий нос мог обнаружить тонкое амбре утреннего опохмела. Бекетов теперь опасался жалобы руководству на предмет собственного морального облика. А ведь этот бред надо еще в статье отобразить, да так, чтобы потом собственные нестриженные приятели насмех не подняли.

Ответственный редактор уже дважды заходила за статьёй, но текст у Саньки рождался в муках, как и положено шедевру.

— Подержи его, а? — взмолился он, — своди к корректорам, напоите чаем, пусть он там выговорится, успокоится… А я пока статью закончу.

— С тебя причитается, — подмигнула Валя и исчезла в дверях.

Но спокойно поработать Сане не дали.

— Вы, Бекетов? — на стол перед ним шлёпнулся прошлый номер «Вестника» со злополучной заметкой поверху.

Саня поднял голову. Перед ним монументально, словно отлитый в граните памятник над колоннами Первомайской демонстрации, возвышался худощавый светловолосый мужчина, едва ли намного старше самого репортёра. Едва заметный загар безошибочно выдавал в нём приезжего, а решительный и даже вальяжный вид, с которым незнакомец стоял посреди кабинета, говорил о принадлежности к «начальству», неведомо какому, но уважаемому на всех уровнях советской действительности.

Репортёр затравленно оглянулся, все его коллеги старательно уткнулись в свои черновики, и помощи от них ждать не приходилось. Только Зиночка Кулигина задержала на госте мечтательный взгляд.

— Я Бекетов, — обречённо сознался Саня.

«Ну, Валя», — подумал он, — «какого хрена ты не отвела его к корректорам? Фиг тебе теперь, а не чернослив в шоколаде со следующего репортажа о кондитерской фабрике».

— Мы по поводу статьи, — из за спины у мужчины выглянула девушка и застенчиво улыбнулась, — там фото неправильное. Какая-то другая девушка напечатана, а не я.

— Технические накладки, — без зазрения совести соврал Бекетов.

Они на пару вместе с Толиком Некрасовым отыскали это фото в архиве. «Красивая? Молодая? Значит, студентка!» — заявил Толик.

— Опровержение нужно в ближайшем номере, — сказал мужик, — и лучше, если это будет не просто жалкая пара строчек, а полноценная статья. Материал «в продолжение темы».

— Ну, конечно! — озарило Бекетова, — Так и сделаем!

«К нам в редакцию обратилась героиня одного из материалов…» — полетело его перо по бумаге. Он поинтересовался, в каком ВУЗе учится Ира, давно ли она в Ялте и впервые ли отдыхает в Крыму, о чём мечтает, и ещё множеством разных мелочей, которые придают газетным статьям солидность и глубину.

— Пойдёмте! — вдохновлённый Бекетов проводил гостей до фотолаборатории, где передал в руки фотографа Жени Рогалика.

Набивший руку на пляжных красотках, Рогалик устроил Ирине фотосессию в тени каштанов. Её спутник скромно стоял в стороне и в кадр не лез. Предвкушая новый материал, как минимум на полразворота, Бекетов пошёл в кабинет.

— Меня к вам направили по поводу статьи об утоплении на пляже, — на лестнице на Саньку налетел какой-то мужик, — требую опровержения.

— А вы кто? — опешил Саня.

— Я доктор Евстигнеев!

— Из первой городской?

— Да!

— Ну хоть здесь угадали, — обрадовался репортёр, — Не переживайте, опровержение уже готовим. В следующем номере будет напечатано!

— Но я насчёт девушки, — растерялся доктор, — Я её никогда в глаза не видел!

— Конечно-конечно, — привычно закивал Саня, — технические неполадки, в следующем номере всё исправим. А теперь позвольте записать ваши данные?

— Это необходимо? — растерялся доктор.

— Обязательно, — кивнул репортёр, — для солидности.

— Ну ладно, — сдался терапевт первой городской клинической больницы Владимир Евстигнеев, — вам лучше знать.

Ловкой репортёрской рукой Саня набросал биографию доктора в карманный блокнот.

— И ещё, — добавил он, — там на входе фотограф стоит, Женя Рогалик. Передайте, чтобы он вас запечатлел. Мы же не какие-нибудь жалкие пару строчек хотим! Мы сделаем такое опровержение, что топором не вырубишь!

Глава 18

Вернувшись из редакции, мы с Ирой идём на пляж, где я передаю слегка разочарованную девушку в руки остальных студентов.

— Фёдор Михайлович, может, останетесь? — жалобно просит она, — Татьяна черешни купила, сладкой, только что с рынка.

— Простите девушки, труба зовёт, — отнекиваюсь я. — Должен участвовать в конференции по опухолям в задне-крестцовой доле позвоночника.

Моё счастье, что все присутствующие здесь — будущие инженеры-строители, и я могу нести в их присутствии абсолютно любой бред на медицинскую тему. Огорчённые девушки смотрят мне вслед, а я иду, конечно, ни на какую не на конференцию.