– Я.

Я в ужасе отступаю назад... мотаю головой, пытаясь избавиться от звона в ушах... боже... это всё будто дурной сон... наваждение...

– Лина, детка, - Максим шагает ко мне.
– Прошу, послушай! Я люблю тебя! Это правда! Я... я боялся признаться тебе... не хотел, чтобы ты волновалась!

– Ложь!
– взрывается Эд.
– Ты всегда думаешь в первую очередь о своей выгоде! В тебе вообще нет ничего святого!

– Да?
– Макс поворачивается к нему и начинает гневно наступать.
– И это говоришь ты, Эд?! Человек, побежавший за шлюхой, которая всех нас киданула?! Ну как, познакомился со своим ребёнком? Хорошо потрахался с его мамашкой?

Боль пронзает моё истерзанное сердце. Голова начинает кружится. Воздуха не хватает... Я перевожу взгляд с одного мужчины на другого... не в силах вымолвить ни слова... Я просто задыхаюсь...

Слёзы стекают по моим щекам, а всё происходящее до неестественности замедляется.

Взбешённый Эд ревёт и накидывается на Макса. Его кулак наносит мощный удар в его челюсть. Раздаётся неприятный хруст, и, сцепившись, мужчины падают на землю.

Я кричу и хватаюсь за грудь, потому что кажется, будто сердце внутри сейчас не выдержит и разорвётся.

Двое мужчин превращаются в один безумный клубок ярости.

Бьют друг друга так остервенело, будто хотят убить.

– Хватит!
– мой голос срывается на вой.

Кажется, что из меня выходит вся та боль, что эти двое причинили мне.

– Остановитесь!
– я бессилии опускаюсь на колени.

Беспомощно хватаю ртом воздух.

– Пожалуйста...
– мой голос доносится будто откуда-то издалека.

Макс и Эд вдруг замирают, прекращая бить друг друга и смотрят на меня.

– Лина...
– тихо шепчет Эд.

– Ангел, - Макс протягивает ко мне руку.

Но я отшатываюсь от неё будто от змеи.

Быстро вскакиваю на ноги и, не оглядываясь бегу к выходу.

Навстречу мне идут приглашённые на свадьбу гости. Среди них есть репортёры с новостных каналов. Глаза слепят вспышки камер.

– Лина! Постой!
– сзади окликают знакомые голоса.

Но я не останавливаюсь.

Впереди замечаю Виталия, охранника Максима.

Он стоит возле его машины.

Я подбегаю к ней и открываю дверь, но в последний момент меня хватает за запястье мужская ладонь.

Я разворачиваюсь и, не разбирая, кто передо мной швыряю в этого человека букет невесты, который до сих пор сжимала в задеревеневших руках.

Это Эд.

А за ним стоит и Макс.

Смотрю им в глаза, и сердце скручивает отчаяние.

– Оставьте меня в покое!
– голос предаёт и срывается.

– Лина...
– только и успевает сказать Макс.

– Я больше не хочу вас обоих видеть!
– выплёвываю им в лицо свою горечь.
– Никогда! Всё кончено!

Я вырываю из рук Эда свою и сажусь на заднее сидение машины.

Молюсь лишь о том, чтобы Макс хоть раз в жизни прислушался к моему желанию и отпустил... отпустил меня...

Через несколько секунд на водительское место садится Виталий.

– Куда едем?
– басит он.

– Просто отвезите меня подальше...
– я с трудом борюсь с подступающими рыданиями.
– Подальше отсюда!

Ангелина

Тяжелее всего, когда у тебя забирают надежду.

Сегодня двое мужчин сделали это со мной. Забрали надежду. И теперь все мои чувства будто разом отключились.

Пока машина набирает скорость, я смотрю в окно. Перед глазами проплывают шикарные дворцы богатейших людей столицы.

Я не вглядываюсь в причудливые фасады зданий. Мне неинтересно убранство их величественных садов. Всё это вызывает внутри лишь тошноту.

Я ненавижу деньги. Ненавижу власть, которую они дают людям. Всё это безвозвратно развращает душу. Человека, наделённого богатством уже не спасти. Ведь его сердце принадлежит лишь золоту и бесконечной гонке в приумножении своего дохода.

Я не знаю, какими были Эд и Макс до того, как их души тронула тля меркантильности. Наверное, они были другими… Но сейчас, когда я, наконец, разглядела их, то поняла, что эти мужчины вовсе не те, кем я их считала. Не те, кого я полюбила.

Я обманывалась, думая, что что-то значу для них. Всё это время боссы явно давали мне понять, что их интересует лишь бизнес и борьба за власть, а я закрывала глаза на очевидное… они не умеют любить.

Не знаю, разучились ли они, или никогда не умели, но факт остаётся фактом: я для них значу не больше, чем картонный стаканчик в Макдональдсе. Использовав, они выбросят меня и моего малыша за ненадобностью.