Шрифт:
Женя шипит на саму себя. Это ж надо было! От испуга забыла про мелкую…
— Эй, стоять! — догоняет она её. — Куда собралась?
Анна кивком указывает на дом и ускоряет шаг.
— Постой, говорю, — Женя хватает её за плечо. — Идём лучше под дерево сядем.
— Нет! — вырывается она.
И собирается ещё что-то сказать, как из дома, пыхтя и охая, в облаке пыли выходит мать.
— Вы тут чего? — обводит она дочерей недовольным взглядом. — Я там печь чищу, а вам всё игры!
— Ведро подай, пожалуйста, — просит Женя, — я говорю ей, что надо попробовать корову подоить.
— Да, хорошо бы, — одобряет мать. — Но ты давай, сама! А то поднеси, подай, царевна какая нашлась! Аннушка, а ну, иди сюда, поможешь мне!
И Анна бросается к матери.
— Пусть мне поможет, Анна, да что ты? Не трону же я тебя…
От отчаяния Женя всхлипывает.
Девочка медлит. Смотрит то на мать, то на Женю и, наконец, согласно кивает.
— Мама, я помогу ей с коровкой… — просится она.
И мать вздыхает.
— Интересно, как. С чем там можно помогать? Лишь бы ничего не делать! — махает она рукой и уходит обратно в дом.
— Ну что ты, — шепчет Женя, вставая перед девочкой на колени, — испугалась? Человек он заколдованный… Есть много сказок про таких, ты разве не знаешь?
— Ты заколдовала? — так же шёпотом спрашивает она. — Ты?
— Ну вообще да, но я случайно. Испугалась его просто в тёмном переулке. Я не злая, Аня, просто… так получилось.
— Я… — она запинается и выглядит так, словно вот-вот заплачет. — Я знаю, какая у меня сестра! Не надо мне говорить!
— Чего ты тогда? — Женя заправляет ей прядку волос за ухо. — Всё хорошо?
— Не знаю. Нет… — отступает она. — Не знаю… Джилл не ведьма! И Аней меня не зовёт. И не говорит, что не злая. А ты странная!
— Ну так, — осторожно возражает Женя, — я только недавно о магии узнала. В тот вечер, когда дровосек меня домой вернул. Такое влияет, знаешь, на характер…
Но Анна упрямо мотает головой, однако ничего уже не говорит. И смотрит в ту сторону, где в зелёном кусте валяется ведро для молока.
— Ладно, — решается вдруг Женя, — я не твоя сестра, — поднимается, — идём…
— Ты и меня съешь?
— Что? — тут Женя вспоминает сцену из первого «Шрека», когда осёл решил, что Фиона-огр съела Фиону-человека и смеётся. Нервно. — Если бы я хотела сделать что-то плохое, сделала бы это, а не ходила бы по огороду и планировала посадки, не думаешь? Идём, я тебе всё расскажу. Но это будет наш секрет.
— Хорошо, — соглашается Анна, пусть в глазах её и мелькает сомнение. — Но если ты её не съела, то… — взгляд останавливается на Джеке.
— Я не твоя сестра, — тут же хрипло отзывается он и противно чихает.
Аннушка вздрагивает и невольно прячется за Женю.
— Мда… Я из другого мира. И она, наверное, попала на моё место. Ну же, идём, это Джек. Он местный разбойник средней руки или что-то типа того. Но в душе — добряк.
Анна громко сглатывает и вцепляется за Женю.
— Ладно. Но ты мне всё-всё расскажешь! Бери ведро… И коровку не обижай, её здесь и так обижают.
Женя усмехается, да, она это уже поняла.
Доить корову, опять же, раньше не приходилось, но как примерно это делать, она представляет. Хотя… теперь ведь и у маленькой помощницы можно без страха спросить, что не так.
Женя ставит под вымя ведро, нажимает на… штуки с лёгким отвращением, которое тут же сменяется радостью. Молоко выливается тонкими струйками.
Значит, бедная животинка действительно была просто голодом заморена.
— Как здорово, — она не помнит, когда в последний раз была в таком восторге, даже жаль, что корову нужно продавать.
За этим занятиям, как может, Женя пересказывает Аннушке всё, что с ней случилось за последние дни.
Та слушает, уперев локти себе в коленки, а подбородок в кулачки, и только ахает с удивлением едва ли не после каждого Жениного слова.
— Вот повезло Джилл, — тянет она вдруг. — Я бы тоже с тобой поменяться хотела! Возьмёшь меня с собой, когда домой вернёшься? Я буду хорошей и стану помогать тебе во всём! Или ты останешься здесь и возьмёшь в мужья Карсона? Или хочешь стать королевой разбойников? Я с тобой! Можно мне с тобой? — с жаром просится она, вскакивая на ноги и принимаясь ходить туда-сюда по сараю.