Сейчас я безуспешно шарила глазами по помещению в поисках Брайдса. Но не нашла. Поэтому разочарование сопутствовало в ходе оставшегося дня.

Как я узнала, старшекурсники сегодня были в дозоре. Для них это выходило за практику. Только последние курсы могли отрабатывать ее в Мертвой зоне — той части, которая не предназначалась для обучения.

Полагаю, Дрейк тоже там.

На этой мысли сердце споткнулось. Представив некроманта в окружении мертвецов и тварей Бездны, поняла, что готова на все, чтобы сейчас же его увидеть.

Глупости какие, когда я начала о нем переживать? Да и о чем, собственно? Он - один из сильнейших некромантов, что ему какие-то мертвецы? Не первый раз в дозоре. В окружении сильных боевиков.

Так и пыталась успокоить себя, но иррациональное беспокойство заставляло совершать ошибки в записи лекций, быть невнимательной во время встречи в Неурилисом. Я даже не смогла правильно перенаправить потоки для введения во временный стазис лисенка, которому капканом перебило лапку. Его доставили в академию те же ловцы, что регулярно поставляли умертвий для моих тренировок.

Неурилис счел, что это подходящий вариант, чтобы попрактиковаться в целительстве. раньше я уже делала нечто подобное на более мелких животных, и все удавалось. Но сейчас сила отказывалась слушаться.

Сперва я без проблем диагностировала раздробленные кости и невозможность спасти конечность животного. Требовалась ампутация, для которой можно было использовать и традиционный медикаментозный наркоз. Но мастер поставил задачу - представить, что я на поле боя и доступа к лекарствам нет. Выход один - ввести лисенка во временный стазис.

И впервые мне не удалось то, что раньше получалось с легкостью. Неру укоризненно покачал головой, совершил нехитрую манипуляцию сам и кивнул стоящему рядом ассистенту из второкурсников, чтобы тот отнес животное целителям для операции. Затем повернулся ко мне:

– Амиэль, ты сегодня сама на себя не похожа. Что случилось?

Под его пристальным взглядом я лишь пожала плечами. Но он уже сделал свои выводы:

– Это из-за вчерашнего происшествия? Я понимаю, что ты должна была пережить...
– он в своей обычной манере побарабанил пальцами по операционному столу, на котором мы проводили обучение, и вздохнул.
– Можешь быть свободна. Восстановись как следует и поспи.

Я повернулась, чтобы выйти, но была остановлена окликом:

– И, Ами, в следующий раз будь готова к настоящей работе.

– Поясните, - я выгнула бровь, веря и не веря своему предположению.

– Да, работе с мертвецом. Тебе пора.

– Но ведь это не раньше третьего курса...

– В теории ты уже освоила программу четвертого. Декан очень доволен твоими теоретическими знаниями, а я - практическими возможностями. Обладай все ученики столь высоким потенциалом, программу обучения можно было сократить до пары лет. Но увы, рост магии не происходит так быстро. Беги и отдохни. На первые пары можешь не являться, чего ты там не знаешь...

Он махнул рукой, выпроваживая. А я поспешила в комнату с желанием последовать совету, но не удалось. Когда, помывшись, надев ночную рубашку, я рухнула в постель, сон отказался приходить. Зато пришел тот, кого я ожидала увидеть меньше всего в это время суток - через пару часов сегодня уже должно было превратиться в завтра.

Доран стоял на пороге, небрежно облокотившись плечом о косяк. Стоило открыть дверь в ответ на настойчивый стук, как он оттеснил меня и проник в комнату. Это было настолько неожиданно, что я не нашла, как возразить. А затем стало поздно - боевик уже прочно утвердился у окна, облокотившись о подоконник и скрестив руки на груди.

Пожав плечами, захлопнула дверь.

И стала ждать начала разговора. Блондин не спешил, оглядывая мое нехитрую одежду из одеяла, которое я накинула поверх ночнушки. Но взгляд парня явственно говорил - он прекрасно помнит все, что скрывается под бесформенным одеянием. При мысли о вчерашнем щеки опалил жар, но я независимо вскинула голову и вернула наглецу оценивающий взгляд.

Доран, очевидно, явился прямо с практики. На нем был защитный непробиваемый жилет из кожи тауруса, и такие же брюки обтягивали длинные ноги, плечи опоясывала портупея с многочисленными отделениями для артефактов. Некоторые были уже пустыми, что свидетельствовало о не самой спокойной практике. За голенища высоких сапог было заткнуто по кинжалу.

– Нравится?
– нахально спросил боевик, дождавшись, когда мой взгляд остановится на лице.

– Вполне, - я не видела смысла юлить.

– Почему же ты так против того, чтобы стать моей женой?

В голосе наряду с иронией послышалось напряжение, будто ответ действительно важен. Вот только я никогда не чувствовала его настоящей заинтересованности во мне. Скорее, это доля аристократического снобизма заставляла переживать, что его, такую выгодную во всех смыслах партию, отвергли.