— Так, ответь.

Когда не удается зафиксировать лицо, пытается обездвижить, прижимается все телом. Просто наваливается, припечатывая к стене, буквально, размазывая по ней.

— Это мама.

— Тем более.

И почему я перехожу почти на шепот?

— Подождет… Не переводи тему — упирается руками в стену напротив моей головы.

— Какую тему? — корчу из себя идиотку. Оттягиваю время, хоть и бесполезно.

— Чего ты хочешь? — проводит носом по волосам, а у меня коленки слабеют.

— Домой и спать.

— Я в глобальном смысле.

— Тогда кучу денег, уехать на Бали и научиться серфить.

— Могу научить, я умею — задевает губами висок.

— Сколько у тебя талантов — язвлю в ответ.

— Да, я разносторонее развитый парень — отвечает сквозь улыбку.

— Дай мне уже пройти — начинаю нервничать и злиться. — Я и, правда, хочу домой.

— Ответь и отпущу.

— Что тебе ответить? — повышаю голос, даже забываю, что стоим в тамбуре. — Какой ответ ты ждешь? Неужели всерьез думаешь встречаться со мной? Может, мне еще и на выпускной к тебе придти?

— Я бы тебя пригласил. Буду в костюме, на заказ шили.

Так и тянет влепить по щеке.

— Это у тебя пранк такой с друзьями — дебилами?

— Они нормальные парни, я тебя обязательно с ними познакомлю.

— Ты издеваешься? — мой голос чуть не срывается на визг, как у долбанной истерички.

Я же тоже не железная, в конце концов.

Но Кирилл вмиг становится серьезным, склоняется и обхватывает мои скулы ладонями, тоже горячими и сухими. Втягиваю воздух. Пахнет мужским парфюмом. Приятным. Волнующим. Но не резким, грубым, а чуть сладковатым.

— Я серьезно, почему ты не хочешь попробовать?

— Потому что! — выпаливаю слишкм быстро, слишком на эмоциях. — Сказала же, нам потом обоим будет больно, и ни к чему это не приведет. В конце концов, мне придется съехать, чтобы не пересекаться больше, а я не хочу терять эту квартиру.

— Я сам скоро съеду, у меня однушка на Касьянова.

Он отступит когда-нибудь? Клянусь, было бы легче, если бы Кирилл уже наигрался.

— Ты серьезно не понимаешь или прикидываешься?

— Это ты слишком много думаешь, а лучше бы забила на все и приняла то, что есть.

— А что есть?

— Я тебе нравлюсь, иначе бы не позволила себя поцеловать, иначе бы давно уже отшила.

Приоткрываю рот, чтобы ответить, но Кирилл в этот самый момент вновь склоняется и целует.

Нежно, без напора, без языка, только губами.

И почему я так плавлюсь, растекаюсь, как кисель? Господи, где моя выдержка? Куда она девается, когда рядом этот парень? Это восемнадцатилетний пацан. Вчерашний школьник.

Я же старше. Именно я должна думать наперед, потому что Кирилл — сгусток гормонов. У него все на порыве, а завтра подождет, никуда не денется. Но по телу очередной табун из предательских мурашек ползет по позвоночнику и сковывает затылок.

Кирилл прав. Тысячу раз прав. Если бы захотела, отшила еще в самый первый раз, когда поцеловал. Не стала бы кататься с ним на мотоцикле. Прекратила на корню любые попытки флирта.

Но как бы я себя не уговаривала, какие бы аргументы не приводила, мне хочется. Его хочется и всего того, что он может предложить, пусть и в бездну с головой.

Поэтому я вновь принимаю поцелуй, вновь отвечаю, вновь обвиваю его шею руками.

Откидывает мои волосы и целует открывшуюся шею.

— Пойдем завтра на свидание?

— Завтра не могу, у меня срок сдачи перевода горит.

— Тогда через два дня? Как раз сдам ЕГЭ по русскому — И как отказать, когда он касается языком чувствительного места за ухом. У меня даже пальцы на ногах подгибаются. Как отыскал вообще?

— Я подумаю.

— Можно я зайду к тебе завтра вечером?

— А как же подготовка к экзамену? — зарываюсь руками в мягкие волосы. Клянусь, они у него, как шелк. Даже у девчонок не бывает таких мягких волос.

— Ты будешь моральной поддержкой, про свой расскажешь — мурлычет, как кот, добравшийся, наконец, до сметаны. Низко, гортанно.

— Только если не будешь меня отвлекать.

— Постараюсь мирно сидеть в углу.

Едва заметно киваю, на слова сил не остается, тело, точно из ваты. Мне безумно нравится целоваться с ним. Артем всегда только брал. Резко, грубо, сминая, кусая. С Кириллом все иначе. То чувственно, то нежно, едва касаясь языками, то глубоко.

— Тогда до завтра — отлипает первым, чмокает в кончик носа, поправляет мою куртку, съехавшую с плеча и довольный скрывается за дверью, ведущую на пожарную лестницу.