Пассажир выпустил облако табачного дыма. Извозчик поправил цилиндр, обмозговывая поток бессвязной информации, на которую не ответить односложно, но он все же ответил:

— Нет.

— Да как так-то? — развел руками Эндерн. — Хуевничаете же!

— Ждем, — сухо сказал пассажир, мусоля окурок сигары.

— Кого?

— Кого надо.

— М-м-м, — по-бараньи протянул оборотень, продолжая напирать и маячить. — А долго ждать еще?

— Сколько надо, — рыкнул извозчик. — Иди отсюда.

— Слышь, может, пока ждешь, подзаработать охота? Мне тут недалеко, — Эндерн энергично и оживленно указал в неопределенную сторону, — подбрось, а?

— Нет.

— Да делов-то на пять минут, — упорствовал оборотень и подошел почти вплотную, — а червонец в кармане.

— Я сказал: нет, — проскрипел извозчик, теряя терпение.

Пассажир заметно напрягся, запустил руку в карман.

— Да че ты как этот-то? — рассмеялся Эндерн и похлопал кучера по плечу. — Червонец на дороге не валяется!..

Пассажир толкнул его плечом, вынул из кармана пистолет и наставил на оборотня.

— Вали на хер со своим червонцем, пока не огреб! — процедил он сквозь зубы.

— Ладно-ладно, — Эндерн поднял руки. — Я понял. Пешком дойду, что ли.

Эндерн развернулся, уже шагнул прочь, но вдруг передумал. Пассажир опустил пистолет, но в карман не убрал.

— А это, слышь, табаку-то хоть будет? — с надеждой спросил он.

Извозчик сплюнул ему под ноги.

— Нет.

— Жа-а-аль, — протянул полиморф, скребя жесткую щетину на щеке. — Ну, — пожал он плечами, — и хули с вас тогда толку?

Механизм в рукаве щелкнул пружиной, Эндерн чиркнул лезвием по горлу пассажира слева-направо, разрубая гортань, и вогнал клинок извозчику в подбородок. Пассажир выронил пистолет, схватился за стенку кареты, медленно осел, хватаясь, за рассеченное горло. Эндерн, придавив конвульсивно дергающегося, хрипящего и булькающего кровью извозчика к дверце, втолкнул пассажира ногой в кабину. Дождался, пока кучер не испустит дух и не обмякнет, и закинул его на пол кареты, рядом с агонизирующим пассажиром.

Эндерн нагнулся за пистолетом и слетевшим с кучера цилиндром. Пистолет бросил в кабину и запер дверь, цилиндр — нахлобучил себе на лохматую голову. Осмотрелся по сторонам, больше по привычке, а не ожидая, чтобы кто-то заметил произошедшее. Отряхнул руки и запрыгнул на козлы. Лошади нервно переступали и храпели, почувствовав запах крови.

Оборотень хлестнул их вожжами.

Через минуту о случившемся напоминала лишь маленькая лужица крови на брусчатке, на которую уже слетались мухи.

Они ехали больше часа. Карету жестко трясло и подбрасывало на кочках. Хорошо, что Даниэль с утра ничего не ела, иначе весь обед уже перетряхнуло бы вместе с нутром.

Студент напротив нагло пялился, хотел ее и не скрывал этого. Пожирал глазами и за время дороги наверняка представил себе все возможные вариации позы «женщина сверху» и выдумал еще около сотни сложно вообразимых и невозможных для исполнения. Даниэль вздрагивала, тупила глазки, не понимая, что означают эти плотоядные взгляды и ухмылочки. Она то бледнела, то краснела, усиленно потела и всем своим видом давала понять, что напугана, беспомощна и покорна, полностью во власти своего пленителя, но наивно надеется, что все обойдется и закончится хорошо.

Карета притарахтела на окраину, судя по всему, северную, где городские пейзажи постепенно переходили в безмятежные пригороды, а дальше начиналась провинциальная идиллия. Чародейка ненавидела провинциальную идиллию вот уже одиннадцать лет. Она навевала воспоминания о прошлой жизни, когда жила настоящая Даниэль Луиза Шарлотта ля Фирэ и была счастлива, пока не умерла вместе с повешенным обезумевшей от крови толпой во дворе собственного имения графом ля Фирэ.

Экипаж остановился у заброшенного деревянного склада или сарая, стоявшего на отшибе. За ним начиналась дорога, убегающая вдоль извилистого ручья в бесконечные поля. На холме вдалеке стояла ветряная мельница, вокруг которой и вдоль дороги за мостом выросла деревушка. Деревни Даниэль ненавидела тоже.

Кучер слез с козел, открыл рассохшиеся ворота заваливающегося, кривого деревянного забора. Загнал экипаж во двор. Затем открыл дверь кареты.

— Выходим, фройлян, — сказал студент и первым выбрался из кареты.

Даниэль поставила непослушную ногу на подножку, неуверенно взялась за стенку. И то ли зацепилась каблуком, то ли соскользнула ее влажная от пота ладошка, но чародейка неуклюже сорвалась и упала.

Упала в руки успевшего подхватить кучера. Он больно сдавил ей бока, Даниэль тоненько пискнула, навалилась на него, в панике обхватив за шею и втиснув его лицо себе в декольте. Извозчик ненадолго замер, алчно втягивая ее запах, чуть усиленный духами с легкой примесью гламарии.