Вечер крался мягкими лапами, тихо спускаясь на землю, в сумерках мерцали яркие звезды, время откатывалось назад, совершая невидимые виражи, рваные борозды на рыхлой земле сходились, талый снег снова становился пушистым, а столетние деревья возвращались на свои места, гордо расправляя широкие кроны. Земля покрылась белым одеялом, снежные шапки улеглись на верхушки сосен, укрывая от холода зеленые иголки. Все пришло к изначальному виду, словно не было здесь кровавой бойни, не слышались крики и рыдания, не витал липкий страх и горечь от утраты.

И только те, кто пал от рук Пожирателя, никогда уже не вернутся к жизни, но будут жить в памяти до конца наших дней.

Возвращались домой уставшими и расстроенными, Алекс подхватил простуду и теперь мучился от кашля и насморка.

Приехав в городок, первым делом заглянули к Монике, но сегодня привезли с собой не один букет, а четыре. Мы не могли похоронить павших, но почтить память о них – обязаны.

– Милый, о чем вы говорили с душой Алекса перед ее смертью?

– Он немного рассказал мне о том, что я так и не смог прочесть в его воспоминаниях. Оказывается, парень выдавал микрозаймы под огромный процент, загонял людей в кабалу, из которой они не могли выбраться и тогда угрозами заставлял их передавать ему имущество и недвижимость. Десятки человек оказались на улице без возможности вернуться домой. Мошенничество, бандитизм, угрозы – это его стиль жизни.

Видя то, как я живу в его теле, он понял, что не достоин права вернуть себе свою жизнь, поскольку ничего хорошего за все это время он не сделал.

Никогда у него не возникало желание протянуть руку помощи, проявить сочувствие или жалость к очередной своей жертве. Он принял решение уйти, чтобы я продолжал то, что делал.

Алекс сообщил мне, что в тот день, когда мы встретились в баре, его партнеры сбежали, забрав значительную сумму, но у него остались документы на квартиры и кое-какие сбережения. Единственная его просьба была – вернуть пострадавшим их жилье и, по возможности выплатить им компенсацию.

– Как же нам найти этих людей?

– Их контакты остались в старом телефоне Алекса, который мы бросили в городской квартире. Там же и ключ от ячейки, в которой лежат документы. Хочу ехать завтра, ты поедешь со мной или останешься дома?

– Нет уж, давай вместе, не хочу разлучаться – шепнула, обнимая крепкую мужскую спину.

– Хорошо, значит завтра выезжаем в столицу. Только Кори предупредим. Даже неловко как-то, наш отпуск итак слишком затянулся.

Ранним утром отправились в путь, я не любила столицу, она напоминала мне о ненавистном прошлом, заставляя переживать болезненные воспоминания снова и снова, но выбора нет. Мы обязаны помочь людям, это наш долг, последняя воля погибшего, наша миссия и желание нашего сердца.

Через несколько часов у нас на руках уже была толстая кипа бумаг, ключи и полное непонимание того, как вернуть бывшим владельцам их дома.

– Думаю, звонить мы должны с наших телефонов – резонно отметил Алекс.

– Ты прав, не думаю, что они захотят говорить, увидев его номер на экране. Стоп, погоди, но ведь…ты выглядишь как он!

– Блин, об этом я не подумал.

– Спокойно, я знаю, что делать!

Я скучала на лавке возле салона красоты уже пару часов, хотелось верить, что моя безумная идея не станет провалом, а Алекс после смены имиджа не будет похож на клоуна.

– Обалдеть – вынесла вердикт стараниям мастеров Нао.

– Это хорошо или плохо? – уточнил, рассматривая свое отражение в витрине.

– Идеально! Кажется, я влюбилась заново и снова в тебя.

– Ха-ха, скажешь тоже.

Хотя, вышло действительно не плохо, блондином быть мне шло, а новая укладка превратила меня из обычного человека без изюминки в довольно стильного и современного парня.

Для конспирации купили очки и костюм и отправились на встречу с первым пострадавшим.

Нао волновалась и ерзала на сидении, постоянно повторяя последовательность действий:

– Главное стой тихонько, ничего не говори, веди себя как телохранитель из фильмов, я поговорю с ними сама.

– Не волнуйся, милая, буду придерживаться плана!

Нас уже ждали. На скамье у входа в парк, в тени густых деревьев сидела старушка, она не оглядывалась по сторонам, казалось, просто уснула, оперевшись на палочку. Исполосованное морщинами лицо и усталые глаза, повидавшие слишком многое, все это говорило о том, как она устала за всю свою долгую жизнь.