Тренер тронула меня за плечо и сказала.

– Я пойду, а вы выпейте коктейль чемпиона. Ваня его заслужил.

От безысходности ситуации, я судорожно выдохнула. Я ведь рассчитывала прямо сейчас сбежать отсюда, а про обещанный коктейль совсем позабыла.

– Да-да, я заслужил, - хлопнул в ладоши Иван и прошел к столику… и этот столик был всего в полутора метрах от компании Максима.

Ванюшка, не дожидаясь официанта, потопал за меню. После тренировки мы часто сидели в этом кафе, поэтому все его уже знали и он чувствовал себя здесь очень комфортно.

Я же сидела и молилась. По прищуренному взгляду мужчины, я понимала, что только бог и чудо мне сейчас могут помочь. Я уже думала, что ничего хуже быть не может, но я ошибалась…

По дороге назад, Ваня чуть не сбил девушку из компании Макса, которая шла по залу из уборной.

– Простите меня, пожалуйста! – услышала я голос сына.

А девушка вдруг наклонилась к нему и, с восторгом в голосе, прокричала.

– Какой же ты вежливый! Настоящий маленький мужчина.

В ответ Ваня горделиво улыбнулся, а девушка вдруг обратилась к людям из компании Васильева.

– Вы только гляньте, малыш так на нашего директора похож, прямо одно лицо. Максим, он копия ты! Надо же так.

Я дернулась так, словно мне пулю в лоб пустили. Подскочив со стула, я подошла к Ване и дрожащим голосом, проговорила.

– Ванюш, я приболела немного, давай сегодня без коктейля.

Сынок медленно кивнул и мы ракетой вышли из кафе.

– Чем заболела? – спросил сынок, пока мы быстро шли к лифту.

– Так… голова разболелась.

– Надо лечить, - проговорил Ваня.

Я молча кивнула и нажала на кнопку вызова лифта.

– Где же этот лифт? – не удержавшись, прошептала я.

Наконец он приехал и мы быстро вошли в кабину. Двери лифта начали сходиться, но неожиданно на их пути возникло препятствие в виде мужского кроссовка. Двери сразу отворились и в лифт вошел Максим.

– Я присоединюсь, - хрипло проговорил молодой человек и от звука его голоса мне стало нехорошо - ноги стали ватными, а дыхание перехватило.

Притянув Ваню ближе, я уставилась на Максима, который окинул меня взглядом полным ярости и раздражения.

Я на секунду прикрыла веки, а потом шёпотом проговорила.

– Пожалуйста, давай не при сыне. Я тебе позвоню, обещаю.

Максим злобно усмехнулся и также тихо проговорил.

– Ну-ну, рассказывай…

Он подошел к нам ближе и яростно прошипел.

– Лучше помолчи, а то я за себя не отвечаю.

Я сильнее закусила губу и обреченно опустила взгляд на сына. Ваня смотрел на нас снизу вверх и задумчиво переводил взгляд с меня на Макса.

Лифт остановился и мы двинулись к выходу. Я на ходу одевала на Ванюшу курточку и шапку, а у самого выхода мы остановились, чтобы переобуться. И пока мы надевали обувь, Ваня спросил.

– Мама, это кто?

Рядом стоящий Максим вопросительно приподнял бровь и также как и сын, стал ждать моего ответа.

Как же они были похожи в этот момент. Просто одно лицо!

Я тяжело вздохнула и порывисто проговорила.

– Ванечка, давай позже поговорим. Мы с тобой опаздываем, водитель уже заждался и вообще…

– Вы едете со мной, поэтому водитель вам теперь не нужен, - категорично проговорил Максим, а затем сел на корточки около Вани и проговорил

– Давай знакомиться. Ты Иван, так?

Ваня медленно кивнул и протянул к мужчине свою тонкую ручку, чтобы поздороваться. Максим тут же пожал протянутую руку, а затем вдруг порывисто притянул Ивана к себе и шепотом сказал.

– Очень рад знакомству с тобой. Очень…

Голос Максима сорвался и он, подняв на меня взгляд, сжал челюсть так сильно, что на щеках заходили желваки.

??????????????????????????

Правильно говорят, что дети всё понимают и чувствуют гораздо острее, чем взрослые. Обычно Ваня долго привыкал к незнакомым людям, а тут он сразу проникся к Максу. Когда Васильев его обнимал, он склонил свою маленькую головку ему на плечо, а потом и вовсе стал тихонько гладить молодого человека по голове.

Наконец они расцепили объятья и Ваня, некоторое время, просто разглядывал Максима - при этом он был очень серьезен и сосредоточен. Через какое-то время, сынок опустил глаза и тихо спросил.

– Ты наверное мой папа?

Лицо Максима вмиг преобразилось. Он резко побледнел, а темно-карие глаза стали угольно черными. Через секунду Васильев кивнул и вновь обнял сына.

Я не понимала, как еще стою на ногах - чувство вины накрыло меня с головой. Я неосознанно лишила двух, горячо любимых мной людей, любви и поддержки друг друга. От переизбытка эмоций у меня закружилась голова, а перед глазами появились черные мушки. Грудь сдавило так сильно, что я даже не смогла вдохнуть спасительный глоток воздуха. Последнее, что я запомнила, это вмиг почерневший мир и уплывающую действительность.