— Албред, а каким образом вы стали призраком? Если вам неприятна эта тема — можете не отвечать.

Он печально вздыхает:

— Вы же совсем ничего пока не знаете о призраках?

Отрицательно качаю головой.

— Первый курс — понимаю. Да будет вам известно, призраком можно стать, если умираешь, испытывая какие-то сильные эмоции, которые не позволяют тебе перейти в другой мир — гнев, злость, ревность, ярость, несправедливость, беспокойство за оставленных родных… К сожалению, это не мой случай. Когда моя мать умирала, она попросила меня поклясться, что я пригляжу за нашими родственниками. И я поклялся. И уже гораздо позже понял, насколько опрометчиво было давать клятвы с подобной размытой формулировкой. Если бы я пообещал приглядывать за сестрой, братом и бабушкой, все бы было в порядке — я бы пробыл призраком ровно до их смерти. Но сестра вышла замуж, у нее родились дети, у этих детей еще дети… И вот я тут. К счастью, я могу выбирать потомка, с которым буду находиться рядом большую часть своего времени. Видите вон того вихрастого библиотекаря? Мой праправнук. Он, к сожалению, не унаследовал мой дар некроманта, но из него вышел неплохой маг воды. Мальчишка учится на третьем курсе и подрабатывает в библиотеке. А мне в Академии Магии вполне интересно существовать.

— Получается, вы сможете упокоиться только после того, как умрут все ваши потомки?

— Милая барышня, вы совершенно верно все поняли.

— Но разве нет способа вам помочь?

— Ваш дар — видеть призраков — встречается крайне редко. К тому же, угодив в руки к недобросовестному некроманту, можно получить множество проблем. Поэтому за все годы вы первая, с кем я осмелился заговорить.

— Албред, а вы бы хотели упокоиться?

— Когда-нибудь — да. Но пока меня вполне устраивает текущий способ существования — пока не настолько скучно, чтобы хотелось что-либо изменить.

— А ваши родственники вас видят?

— Нет.

— Мне казалось, что призраки могут являться родственникам.

— Это расхожее заблуждение. Но все мамы, бабушки и прочие родственники — обычно плод воображения того, кому они якобы привиделись.

— Получается, вы никак не можете взаимодействовать с миром живых?

— Совершенно верно.

— Но почему я могу с вами общаться? Я встречала призраков и до вас, но не было заметно, чтобы они меня слышали или видели.

— Дело в том, что при жизни я был некромантом. А это дает некоторые привилегии.

— Получается, я смогу видеть и слышать и других призраков некромантов?

— Стыдно признаться, но я исключение из правил — в Академии Магии нам рассказывают о том, какие мы можем давать клятвы, как лучше их формулировать, как подготовиться к внезапной или запланированной смерти, чтобы не стать призраком. К сожалению, я успел дать свое опрометчивое обещание до того, как начал учиться и все это узнал. И изменить что-либо было уже невозможно. К тому же клятвы, данные тому, кто находится на пороге смерти, имеют особую силу.

— Мне жаль.

— Не стоит, милая барышня. Я уже давно перестал сожалеть об этом. Тем более, даже в такой форме существования есть свои плюсы.

— Плюсы?

— Например, мне больше не нужно есть или пить. Я не устаю и не нуждаюсь во сне. Мне достаточно возвращаться к родственнику на несколько минут в день, а остальное время я могу проводить как угодно. К тому же призрачная форма существования значительно облегчает путешествия — в места, где я бывал раньше, могу перенестись, просто пожелав этого.

— Албред, а вы можете общаться с другими призраками?

— Могу. Призраки друг друга видят и слышат. Но такое общение в большинстве случаев не доставляет удовольствия — те, кого в этом мире держат сильные эмоции, могут говорить только о них. Это довольно скучно и неприятно слушать.

— А вы встречали таких же призраков, как вы — поклявшихся следить за потомками?

— Всего пару раз. В королевском дворце проживает милая дама, с которой я иногда общаюсь. А еще один желчный старикан дал обещание следить не за своим родом, а за родом врага. И теперь он ждет мига, когда этого род прервется. Премерзейший тип.

— А почему некоторые призраки имеют человекоподобные очертания, а некоторые похожи на бесформенные сгустки?

— Призраки, которых держат сильные эмоции, постепенно эти эмоции проживают, справляются с ними. Кому-то на это требуется несколько лет, кому-то — несколько столетий. Чем слабее эмоция, тем больше призрак теряет связь с прежней жизнью и тем хуже выглядит. Когда призрак исчезает совсем, его душа переносится в загробный мир.

— Понятно.

— Ладно, милое дитя. Уже близится время ужина, поэтому вам лучше вернуться в общежитие. Буду рад, если согласитесь встретиться еще раз.

— А нам обязательно это делать в библиотеке?

— Вовсе нет. В следующий раз, когда вам захочется со мной поболтать, просто позовите меня трижды по имени. Я безмерно рад, что вы развлекли меня беседой, — он кланяется и истаивает.

Какое-то время сижу, собираясь с мыслями — если я трижды его позову, не подвергну ли я себя опасности? Раз уж я в библиотеке, пожалуй, стоит взять книгу по этой теме.

Подхожу к стойке, за которой сидят библиотекари, здороваюсь и спрашиваю:

— Подскажите, пожалуйста, я могу взять какую-нибудь книгу про призраков?