Пытаюсь заговорить, но моя попытка обрывается, когда чужие руки разжимаются, и я падаю к чьим-то ногам, после чего с меня срывают платок и я испуганно вскидываю голову, замечая, что передо мной стоит пожилой мужчина, во взгляде которого моя смерть…

Несмотря на возраст, мужчина стоящий передо мной, красив, широк в плечах и вдобавок ко всему высокого и достаточно крепкого телосложения. А судя по тому, как богато расшиты золотыми и серебряными нитями его шелковая рубаха и головной убор, передо мной не кто иной, как падишах (от автора — господин над царями). И, стоит мне встретиться с янтарными глазами, которые я видела только у одного человека, могу смело предположить, что это отец Джафара Аль Нук-Тума.

— Так вот причина всех безумств моего сына?

Страх расползается по спине болезненным холодом. Особенно, когда позади него я замечаю Зарему, уничтожающую меня темными щелями глаз. А рядом с ней молодую девушку. Что все это значит?

Мужчина привлекает мое внимание одним лишь жестом руки.

— Поднимись.

Этот голос обладает такой силой, что мне не остается ничего другого, кроме как выполнить его требование. Мне кажется, я бы встала, даже если бы у меня отнялись ноги.

Но впервые я не рискую смотреть в глаза своей опасности. Возможно, я просто устала в нее смотреть, а возможно, поумнела.

— Рыжие всегда сводили его с ума, — грохочет хриплый голос, а потом мой подбородок пленят мозолистые пальцы. — Но ты самый настоящий огонь, — он поворачивает мою голову из стороны в сторону, будто осматривает лошадь перед покупкой. — Такая красота опасна для мужчин. Неудивительно, что он захотел тебя в свою коллекцию.

Зачем он мне все это говорит?

— Посмотри на меня, дитя, — произносит медленно, но достаточно твердо, когда прекращает вертеть мое лицо.

Судорожно выдохнув, я так и делаю.

— Зеленоглазая лиса, — его морщинистые губы искривляет ухмылка. — Ты знаешь, зачем я здесь?

Сглатываю, мотая головой из стороны в сторону.

— Мой младший сын опозорен из-за тебя.

Мое сердце спотыкается и летит в самую непроглядную бездну. За что мне все это? Пытаюсь отстраниться, но жесткие пальцы напоминают мне о том, кто передо мной стоит, и я вновь замираю.

— Джафару стоит преподать урок и напомнить, что не вся власть в его руках. И я начну с того, что сделаю тебя женой его младшего брата.

Услышанное прилетает мне подобно пощечине по щеке, и я тут же вырываюсь и отшатываюсь назад, едва ли не задыхаясь от взорвавшейся в груди паники.

— Нет, — вырывается из меня, прежде чем я успеваю подумать.

— Нет? — падишах выгибает густую с проседью бровь, и я сглатываю, дрожа под тяжестью темного взгляда. Но молчать больше не вижу смысла.

— Нет, — сжимаю пальцы в кулаки. — Я не буду женой вашего сына. Ни младшего, ни старшего.

Тишина.

— Интересно, — он сминает рукой бороду. — Мариам, подойди ко мне.

Незнакомка, стоящая рядом с Заремой, опускает голову, как безропотная лань, и выполняет просьбу падишаха.

— Научи эту девушку манерам и прочим премудростям, которыми должны обладать женщины в нашем мире. К тому же вам не помешает найти общий язык. Скоро вы станете женами двух братьев.

Она скромно улыбается и поднимает на меня взгляд из-под пышных ресниц. Красивая. Не позволяя мне оправиться от вышесказанного, девушка протягивает руку:

— Я Мариам. Невеста Джафара. Буду рада, если мы подружимся, ведь скоро нам предстоит быть одной семьей.

Ее улыбка искренняя и безобидная, однако это не спасает меня от приближающегося циклона.

Внезапно в груди что-то лопается, и я едва ли не распахиваю рот в поисках облегчения. Находясь в каком-то оцепенении, лишь смотрю на протянутую мне руку, так и не найдя в себе сил пожать ее.

Невеста Джафара…

Подругами…

Одна семья…

Что происходит?

Я уже битый час слоняюсь в четырёх стенах, ощущая, как страх перед неизвестностью скапливается в животе. Делаю глубокий вдох и останавливаюсь, призывая себя не нагнетать обстановку. Куда ещё больше?

Мужчина, который мог меня защитить от безумного старика, слаб, и я даже не знаю, насколько серьезно он ранен и сколько крови потерял, пока мы добирались до дворца. Судя по моему перепачканному платью, немало. И теперь стоит задать более уместный вопрос: выживет ли он?

Если такой громила отрубился, значит, дела мои действительно плохи. Да и с чего я вообще решила, что из-за меня Джафар пойдет против своего отца?

Со стоном запускаю пальцы в волосы и запрокидываю голову. Это не то, что могло быть правдой. Как бы мне этого ни хотелось, не стоит тешить себя глупыми надеждами. Но и смириться с тем, что меня хотят выдать за человека, из-за которого моя жизнь по-настоящему превратилась в ад, не могу. Интересно, как бы все сложилось, если бы однажды я не столкнулась с ним в темном коридоре, если бы не разбила об его голову вазу… и если бы он не пришел в ту ночь ко мне в спальню?