СКХ:

А по твоим стонам так не скажешь.

Нет ответа. Конечно, мне непременно нужно было перегнуть палку. Обычно в этот момент я ставил крест на девчонке, решая, что с ней приходится слишком много возиться. Но в случае с Сейлор ее дерзость только заводила меня.

СКХ:

Мы сегодня увидимся?

Сейлор:

После занятий я буду допоздна смотреть записи. А потом у меня фотосессия для спортивного журнала.

СКХ:

*Петтинг со знаменитостью тоже вычеркивает*

СКХ:

Я подожду. Что заказать в DoorDash?

Сейлор:

А хорошие манеры они доставляют?

СКХ:

Значит, суши с добавлением моего превосходного чувства юмора.

Сейлор:

Постарайся, чтобы на этот раз курьер не раздевался.

СКХ:

Ничего не могу обещать.

Вечером мы с Сейлор ели суши, слушали записи Силли и пытались расшифровать некоторые из его разговоров. Мы были как два приятеля, которые вместе готовились к тесту или вроде того. Я то и дело подчеркивал свои слова, махая палочками, и спрашивал ее: «А что насчет этого?», «Ты слышала, что он сказал?», «Это звучит подозрительно?».

Мы пришли к некоторым выводам, которые, впрочем, не были поворотными. Силли явно ненавидел Киллиана с достойной Шекспира страстью. Отца он тоже ненавидел, но, говоря о нем, старался вести себя профессионально. Обо мне не говорил вовсе, что ни я, ни Сейлор не стали подчеркивать ради моего эго, которое в данный момент было непоправимо разрушено.

Покойся с миром, моя гордость. Можно ли скучать по тому, чего никогда не имел?

– Я думаю, – сказала Сейлор, собирая пустые контейнеры, чтобы выбросить их в мусорное ведро, – он точно что-то скрывает. А если хочешь чего-то достаточно сильно, сильнее, чем твой противник, то всегда этого добиваешься. Так что да, ты можешь его прижать.

Я бы предпочел прижать тебя.

– Говоришь по личному опыту? – спросил я.

Мне хотелось знать, почему она почти все время будто была готова расчленить Лану Альдер. Не сказал бы, что Сейлор трудно вывести из себя, но ее ненависть по отношению к горяченькой лучнице казалась личной, интимной. Я знаю свою соседку, и она не вносит людей в черный список, если только они не последние сволочи.

– Не знаю, – тихо сказала она. – Полагаю, скоро это выясню.

– Я видел ее в деле. – Я запулил пустую бутылку из-под воды прямо в мусорку. Мы оба знали, о ком я говорил. – Она не прирожденная лучница. Она не ты.

– Талант – это лишь один из ингредиентов. Из него не приготовишь безупречное блюдо. Нужно учитывать и другие факторы. – Сейлор продолжила прибираться на журнальном столе.

– Рецепт у тебя тоже есть. – Я забрал у нее мусор и выбросил его сам.

– Тогда почему она одерживает победу? – тихо спросила она позади меня. – Ведь похоже, что сейчас все так и обстоит. Что есть у нее, чего нет у меня?

– Слава. – Я продолжил убирать, стоя к ней спиной.

– И красота, – закончила Сейлор.

Мне хотелось сказать, что нет, Лане не сравниться с ее загадочной, поразительной красотой, что Сейлор были присущи дисциплина, страсть и нравственные принципы, и это не переплюнешь белозубой улыбкой.

Я знал это, потому что сам был такой Ланой, и талантливые ребята всегда обходили меня на финишной отметке.

Взгляните на моего друга Вона, который устроился на стажировку в Англии.

Или Найта, который учился в выбранном им самим колледже и брал от жизни все.

Я хотел сказать, что реальность всегда нагоняет вымысел. Всегда.

Но вместо этого подошел к ней и поцеловал в висок.

– Только слава, – сказал я.

Она кивнула, казалось, поняв все, чего я не сказал вслух. В ответ Сейлор прижала ладонь к моей груди над сердцем, не давая отойти.

– Насчет Силли, – начала она. – То, что он сказал о тебе… Я хочу поделиться тем, что однажды мне сказал отец. Он сказал, что если ты любишь человека, а он любит тебя, то нет смысла обижаться на его слова или действия, потому что он в любом случае не желает тебе зла. А если не любишь, если он тебе безразличен, тогда тоже нет никакого смысла обижаться на его слова или действия, потому что тебе на него плевать. Ты в любом случае…

– Не будешь обижаться, – закончил я. Вынужден согласиться, что это было верное замечание.

Она улыбнулась.

– Да. Этот Сильвестр Льюис, тебе ведь нет до него дела. Вот и не принимай все на свой счет. Просто одолей его.

Мы заключили друг друга в неловкие объятия, на протяжении которых я гадал, когда мои конечности стали такими чертовски неуклюжими, а потом я удалился в свою спальню, пока не натворил никаких глупостей.

Но не успел я закрыть за собой дверь, как мне пришло сообщение.