Г у л и. Что ты говоришь, Туты? Ты в своем уме? Надо же кончить десять классов. Ты еще маленькая.

Т у т ы. Нет, у меня уже паспорт. Значит, не маленькая. И могу все решать за себя сама, без наставников.

Г у л и. Сумасшедшая… Кто же так не дождется взять тебя в жены?

Т у т ы. Ты сама сумасшедшая. Турды-ака ждет. Вот кто ждет.

Г у л и. Туты, ты совсем спятила! Он же давно женат!

Т у т ы. Кто женат?! (Она бледнеет.) Кто тебе сказал? С чего ты взяла?

Г у л и (смешавшись). Ну, я думаю, до сорока лет он не ждал же тебя? Ему же не восемнадцать!

Т у т ы (облегченно). Ой, так это твои домыслы? Ну, и держи их при себе. А я знаю, как он меня любит. Не клевещи на него.

Г у л и. Ой, Туты… У меня от тебя голова кругом.

Т у т ы. Нет, скажи, зачем ты это придумала? С чего ты взяла, что он женат? (Вскакивает, со слезами.) Говори! Говори, почему ты так сказала?

Г у л и. Не кричи! Чего ты кричишь в чужом доме? Ты лучше скажи, он узбек, твой Турды?

Т у т ы (испуганно). Разумеется. Из Ташкента.

Г у л и. Тогда слушай. Узбек сперва женится, а уж потом покупает машину. И мой брат, и мой зять так делали. И все, все. А у твоего Турды уже есть машина, Значит, что? Значит, и жена у него есть.

Т у т ы (хохочет). И-и, какая мудрая!.. Ерунда все это. Вон наш учитель Джасур-ака до сих пор не женат. И машина есть.

Г у л и. Ну, таких редко встретишь. Один из ста.

Т у т ы (серьезно, мечтательно). А для меня Турды-ака один во всем мире. Я ему верю. Я его знаю.

Г у л и. Ну, что ты о нем знаешь? Где он живет? С кем? Кто его родственники?

Т у т ы. Это неважно. И старомодно. Достаточно, что я его самого знаю.

Г у л и (упрямо). А по-моему, он женат.

Т у т ы (вскакивает). Хорошо! Я сейчас же его спрошу! Хочешь? И ты узнаешь, что я права! (Бросается к двери.)

Г у л и (загораживает ей дорогу). Нет, ты сейчас не будешь спрашивать!

Т у т ы. Уйди! Дай мне выйти к нему!

Г у л и (обнимает ее, не отпускает). Подожди. Только не сейчас. Не будешь же ты спрашивать средь бела дня! При народе. Ведь все услышат. Стыдно. (Плача.) Ты всех нас опозоришь, и соседей, и родственников, и всех одноклассников.

Т у т ы. Неважно, не твое дело! (Вырывается, убегает.)

Г у л и. Стой, стой! (Выбегает за ней.)

Свет гаснет.

Перекресток улиц. Это — место свадьбы. С краю часть площади отведена для «зала заседаний», загорожена с трех сторон коврами на жердях. Одна из жердей опирается на светофор, он время от времени механически переключает светосигналы. В «зале заседаний» стоят низкие столики — круглый, два длинных, пять квадратных. Они различны и по высоте. Круглый столик в глубине «зала», за ним одно массивное кресло. Два длинных — по обеим сторонам зала, возле них — по семь креслообразных стульев. Квадратные же столики расположены без определенного порядка, возле них обыкновенные стулья. На круглом столе табличка: «ХОЗЯИН СВАДЬБЫ». На длинных столах по табличке: «ОРГКОМИТЕТ СВАДЬБЫ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ БАСИМХАН» и «ПРЕЗИДИУМ СВАДЬБЫ, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КАДЫРХОДЖА». На квадратных столиках тоже таблички с надписями: «Управление по заготовкам. Начальник АРСЛАНБЕК (охотник)»; «Транспортное управление. Начальник ХУСАНБЕК (милиция)»; «Управление культуры. Начальник ТУРДЫБЕК (продавец газводы)»; «Дирекция по делопроизводству. Директор ТУЙЧИБЕК (ловкач)»; «Расчетная дирекция. Директор ЗУННУНБЕК (работник утильсырья)». Над «залом» висит алое полотнище: «ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ СВАДЬБЫ». «Стены» сплошь из ковров и расшитых покрывал. Над «стеной» вспыхивает светофор, время от времени освещая разным светом репродуктор и таблички: «Повар», «Мантыпаз», «Самсапаз», «Шашлычник», «Чайханщик», «Кинотеатр свадьбы», «Цирк свадьбы», «Склад», «Летний гараж», «Холодные напитки», «Место для пенсионеров», «Место для соседей», «Место для родных», «Топчан певцов», «Топчан аксакалов», «Танцплощадка», «Медпункт», «Место для соблюдающих диету», «Трон для новобрачных» и прочее и прочее. За этими табличками — алые полотнища справа: «ЗАПАДНЫЕ ВОРОТА СВАДЬБЫ», слева — «ВОСТОЧНЫЕ ВОРОТА СВАДЬБЫ», в глубине сцены — «ВОРОТА ЗИЯ-КАРЫ».

Над восточными воротами на мачте плакат: «ПЛОЩАДЬ СВАДЬБЫ ЗИЯ-КАРЫ». За всем этим сквозь листву деревьев виднеются окна современных многоэтажных домов. На одном из домов вывеска: «ГОСТИНИЦА СВАДЬБЫ», на другом — «ВЫТРЕЗВИТЕЛЬ СВАДЬБЫ».

С поднятием занавеса на минуту оживают звуки: говор, музыка, возгласы, сигналы машин. Появляются Л о л а и Д ж а с у р. Они с микрофонами в руках выходят на авансцену. Шум города стихает. Однако в продолжение всей картины этот шум будет то утихать, то возрастать. В самые неожиданные минуты будет слышно: «Эй, у тебя есть глаза!», «Чтоб тебе пусто было!..», «Проклятье твоему отцу!», «Не пыли, потише подметай!», «Не берись, если не умеешь», «Мальчик, помоги дяде руки вымыть», «Держи лестницу», «Ну-ка, ребята, тащите сюда!», «Нет, не туда, сюда! Сюда!», «Беги принеси чайник!», «Я тебе покажу!..»

Л о л а (в микрофон, обращаясь в зал). Здравствуйте, уважаемые любители свадеб и праздников!

Д ж а с у р (в микрофон, в зал). Здравствуйте! Наше махаллинское квартальное время — восемнадцать часов ноль-ноль минут.

Л о л а. Начинаем вечерние передачи.

Д ж а с у р. Наши микрофоны установлены в зале заседаний свадебного курултая уважаемого нами Зия-Кары-ака.

Лола и Джасур уходят, каждый в свою сторону. Зажигаются зеленые лампочки над стенами. Из одной двери входят в черном парчовом платье Х а т и р а и ее братья: Б а с и м, Х а ш и м, Н а с и м, Н а з и м, С а л и м, Н а д ж и м, из другой — З и я - К а р ы в знакомом уже нам одеянии, его двоюродные братья в одинаковых серых костюмах: К а д ы р, З а к и р, Т у р а и Д ж у р а, за ними в черном костюме А л и м, в чесучовом костюме Х и д о я т.