До сих пор вспоминаю и мурашки по телу бегут. Он, я и замкнутое пространство. И кажется, что воздух скоро затрещит от нарастающего напряжения. И вот уже Стас одним уверенным движением стягивает с себя толстовку. В полумраке мелькнула полоска голой кожи на его стальном прессе, когда футболка немного задралась.

Пришлось сглотнуть и скрестить ноги. Но так было всегда, когда я смотрела на него, а теперь это усугубилось в сотни раз. И я бы рада была ругать себя и одергивать, что нельзя, что он парень моей теперь уже бывшей подруги, но не могла. К нему тянуло как магнитом!

Вы не представляете, что тогда со мной творилось. Это был какой-то дикий коктейль из чувств, эмоций и полуобморочного состояния. А потом позвонила она – Рябова. У меня от разочарования сердце чуть из груди не вырвалось в попытке самоубиться. А потом я узнала, что между ними поставлена точка.

Точка! Понимаете?

Это же было мое желание на Новый год. Без шуток…

Но мне было мало только одной фразы. Я хотела еще, и он мне говорил то, что я так давно жаждала от него услышать. Что он никогда не относился к Рябовой серьезно, что он не любит ее и никогда не любил. Что он любит другую…

В ответ я тогда, идиотка махровая, чуть не выдала, что тоже его люблю. До безумия! Боже! Мои мозги окончательно поплыли от его близости и нескромных желаний, что я додумывала его слова на свой лад. Но, а как иначе? Ведь наши лица наклонялись все ближе и ближе друг к другу, а потом мы и вовсе задышали одним воздухом на двоих. Почти поцелуй! Почти то, о чем я так грезила на протяжении долгих месяцев…

Вот только не судьба. Врубили аварийный генератор и лифт уже через пару мгновений доставил нас до нижнего этажа. А там уже и мозг вернулся на свое законное место, а за ним и стыд. И только гордость пришла позднее, когда на крыльце я увидела зарёванную Олю, что с надеждой и обидой смотрела на Гордеева, который вышел из школы вместе со мной.

Пусть ставит точку. Иначе никак!

Но маховик уже был запущен, раскачивая мои эмоциональные качели все выше и выше, пока они не взлетели до небес. А когда Алишер подтвердил, что сладкая парочка реально рассталась, меня и вовсе обуяло какое-то томительное, невыносимое предвкушение.

Я не видела, но позже мне Седых рассказал, что Стас почти прилюдно попросил Олю отвалить от него. За что и получил от Тимашова по кумполу.

Грешна. Каюсь! Но, то была музыка для моих ушей!

А потом…

Я целенаправленно шла в тот день в спортивный зал, где за драку мыл пол Гордеев. Да, нашла какой-то повод, уже даже не помню какой и поперлась. Звезда! На обратном пути так засмотрелась на его голую мускулистую спину, что поскользнулась на мокром полу и чуть себе ноги не переломала, будучи на высоких каблуках. Дурында!

А дальше. Господи ты, Боже мой!

Он рядом. Так близко, как никогда прежде.

Руки дрожат, сердце выламывает изнутри ребра, мозг шлет мне миллионы предупреждающих сигналов, но я глуха к ним. Слишком хочется хотя бы разок прикоснуться к нему. К своей мечте.

К мальчику, от которого мое сердце штормит и переходит на сверхчастоты.

– Ну, что там? – все-таки прикасаюсь к его плечам и наклоняю голову вниз.

Делаю вид, что интересуюсь состоянием своей ноги, но сама жадно хапаю воздух, накачивая себя его запахом. А еще, пока он не смотрит на меня, шарю глазами по любимому лицу. И растекаюсь лужицей от этого кайфа.

Это любовь? Черт, я не знаю…Но мне кажется, что я хочу быть только с ним, больше нигде!

– Не похоже, что подвернула, – поднимает он на меня свои глаза и я забываю, как дышать, -подвижность типичная, видимых деформаций нет. Как с чувствительностью?

Боже! Я тогда вообще не понимала, ни что он спрашивает, ни что я ему отвечаю. Я только смотрела на него во все глаза и не могла насмотреться. Такой красивый. Такой любимый. Такой…такой!

– Идти сможешь? – и его пальцы всего секунду скользят вдоль моей лодыжки.

Боже! Я хочу еще! Да что там? Я завидую своей собственной конечности, потому что он ее трогал, а не меня…всю!

– Не уверена, – шепотом произношу я, пока мои глаза ласкают его пухлые губы.

– Могу донести тебя до медпункта…если хочешь, – и он стремится встать, а я судорожно сжимаю его бицепсы.

– Хочу! – слишком поспешно отвечаю я, – Очень!

И мне плевать как это выглядит со стороны. Я уже откусила кусочек персонального лакомства и планировала обожраться им сполна. Настолько, насколько это возможно.

– Хорошо. Тогда держись крепко, – и все же встает, чтобы подхватить меня на руки, а я вся сжимаюсь до размеров молекулы, предвкушая нашу близость.

– Так сойдет? – задаю я вопрос и чувствую, как щеки заливает запоздалый румянец.

– Арин? – почему-то тоже переходит на шепот Стас.