— Что вы знаете о тхайнах? — подходя к последней вольере, спросил Нигай.

— Ничего.

— Как неприятно слышать. Ничего, мы это исправим, — он посмотрел куда-то вдаль вольеры. Словно откликаясь на зов, вышел тхайн, уселся у самой решетки, выжидающе посмотрел на капитана.

Этот был и вполовину не таким жутким, как тот, «улыбающийся». Хотя такой же крупный, поджарый, с длинными лапами и хвостом. Шерсть песочного цвета, радужки янтарные. Кажется, что обычная крупная собака с вытянутой мордой… но в то же время и лапы какие-то не такие, и хвост, и глаза. Обычно можно легко определить, что за животное перед тобой, где оно обитает, чем питается, к каким условиям привычно. А поглядев на тхайна, можно сказать с уверенностью только одно: хищник.

— Тхайны — разновидность гебумианских псовых, особая порода. У них гибкий скелет, они способны выгибать спину, как кошки, и забираться на деревья. Но на земле они поистине непревзойденные охотники: выносливые, быстрые. Их слюна ядовита для инсектоидов, да и для нас опасна, если вовремя не обработать рану и не ввести вакцину.

— Идеальные убийцы, — обобщила я.

— Не только. Еще отменные стражи и компаньоны.

— Компаньоны? — я скептически приподняла бровь. — Огромные собаки с ядовитой слюной? Какой безумец заведет себе такого компаньона?

Нигай посмотрел так, что на жаре мне стало холодно.

Он. Конечно, этот безумец — он.

— Вы не любите собак?

— Как девушка с кошачьей фамилией может любить собак? — решила я отшутиться.

Капитан тоже пошутил — подтолкнул меня осторожно к решеткам — и кивнул дежурному. Установка силового поля перестала жужжать. Пока я думала, что сие значит, меня подтолкнули к решеткам еще ближе.

— Товарищ капитан…

— Спокойнее, — шепнул он. — Никогда не показывайте перед хищником страха, гражданка Унсури. Никогда. Иначе он сочтет вас добычей.

Я бы ушла, точно ушла, не отнимись у меня ноги. Я все пыталась уложить в голове факты: капитан гарнизона флиртует со мной; держит за плечи; подтолкнул к вольере… Это реально, или я в действительности все еще лежу на кресле и пребываю в ирреальности обморока?

Тхайн сидел спокойно. Но захоти он напасть, ему достаточно лишь резко выбросить вперед лапу да зацепить мое бедро.

— Не бойтесь, — приободрил меня Нигай. — Они слушаются меня беспрекословно и никому не причинят вреда, пока я не дам такого приказа.

— И что, вам приходилось давать такие приказы?

Ничего не ответив, мужчина опустил свою руку так, чтобы перехватить мое запястье. Моя сила воли показала себя героически, не дав одернуть руку. Аккуратно взяв меня за руку, военный протянул ее за прутья решетки.

«Прощай, рука, я любила тебя», — подумала я отстраненно. Однако страшного не случилось и пальцы мои коснулись довольно мягкой наощупь шерсти. Животное никак своего отношения ко всему происходящему не показало, лишь голову чуть нагнуло вперед, навстречу нашим рукам.

Я осмелилась шевельнуть пальцами, аккуратно провела по шерсти. Тхайн все еще не выказывал желания кусаться; конечно, он вел себя смирно, потому что его оглаживала и рука хозяина. Так мы и гладили пса — осторожно, мягко, ласкающими движениями. Меня постепенно заполнял восторг, вызванный выбросом адреналина.

Правда, волшебство нарушилось, когда мои пальцы коснулись пальцев Нигая. В это мне было ничего странного, ведь мы оглаживали одного животного, но мне почему-то касание показалось интимным. Я сжала пальцы в кулак и медленно подтянула руку к груди.

Нигай, потрепав пса за ушами, последовал моему примеру и отошел от решетки. Дежурный тут же включил силовое поле.

— Ну, что скажете? — поинтересовался капитан, хотя вряд ли нуждался в ответе: по мне итак было видно, что я впечатлена.

— Кошек я по-прежнему люблю больше.

— Фамилия обязывает?

— Конечно.

Он глянул на свой браслет и усмехнулся:

— Пойдемте, гражданка с кошачьей фамилией.

Мы покинули питомник. Еще раз спросив, хорошо ли я себя чувствую и не нужен ли мне врач, капитан гарнизона поклонился мне в знак прощания и удалился в сторону ангаров.

Я не смогла удержаться от искушения и не посмотреть ему вслед. Высокородный красавец — да еще и практически главный на этой планете. Определенно, это самый впечатляющий центаврианин из всех, которые когда-либо интересовались мной.

Я ждала от поездки на базу сюрпризов, но совсем других. Плевать на обморок — это недоразумение. Но кто бы знал, что я так просто, с лету, познакомлюсь с человеком, который практически главный в этой части планеты? Это какое-то сверхъестественное везение. Звезды действительно мне благоволят! Если еще и Дейригана удастся завоевать, то по возвращении на Ланмар я отца, с которым у нас состояние холодной войны, поцелую.