— Что ты так загрузилась? Жива-здорова, везуча даже. Подумаешь, волосы потеряла… Велика трагедия!

— Загрузилась? — глухо повторила я, чувствуя, что вот-вот взорвусь. — Везуча? Я за последнее время пережила столько всего, сколько за всю жизнь не проживала! Ты думаешь, я о волосах сейчас горюю?!

— Да, думаю, горюешь ты именно о волосах. По мне, так не стоит. Тебе даже идет покоцанность.

— А-а-а-ах, вот что! Ты недавно говорил, что я пластмассовая кукла, — ядовито напомнила я. — Что, обкромсанную, меня уже куклой не назвать? Рад, что так все вышло? Веселился, отрезая мне волосы?

Локен остановился и окинул меня тем самым, безмерно раздражающим взглядом, от которого я вспыхивала за долю секунды. О, Звезды, как же меня бесит этот человек!

— Нужно было оставить тебя там, в слизи, зато с волосами, — повинился он. — Тогда бы ты была довольной. Виноват, прости.

— Издеваешься?

— Ну что ты.

— Нет, ты издеваешься! Почему? Мне нельзя расстраиваться из-за волос? Да? Я девушка, поглоти меня Черная дыра, и мне нравится быть красивой! Это преступление, хотеть быть привлекательной? Тогда и ты виноват, потому что тоже красив!

— Поле-е-егче, Унсури. Что ты так завелась?

— Я?! Это ты постоянно напоминаешь, что раса у меня не та, внешность не та! Все у меня то, Локен!

— Уверена? — насмешливо протянул этот гад, нарочно меня раззадоривая.

— Заткнись! — прорычала я.

— Чего это ты мне указываешь?

Я кинулась на мужчину с кулаками, и он с места не сдвинулся, дожидаясь, когда же я поражу его… но в последний момент он увернулся, да так ловко, что я пролетела мимо, споткнулась и свалилась куда-то в листву. Локен расхохотался, заставив меня окончательно и бесповоротно рассвирепеть. Я вскочила, бросилась к нему снова, и на этот раз Локен уворачиваться не стал. Я ударила его со всей силы в плечо, затем в грудь, и еще куда попадется; каждый новый удар был слабее предыдущего… Когда мой запал драться пропал, он, побитый, но почему-то довольный, поинтересовался беззлобно:

— Стало легче?

— Да!

— Хорошо. Надо себе давать волю иногда.

Мужчина огляделся, приметил широкий плоский лист, в котором оставалась еще вода после ливня, подошел к нему и меня за собой поманил:

— Полюбуйся на себя.

Я подошла, склонилась над листом и обмерла.

Лицо, которое показало неясное отражение, скорее принадлежало дикарке, чем родовитой центаврианке. Торчащие во все стороны волосы до плеч, неровные, грязные, присыпанные сверху то ли пыльцой какого-то цветка, то ли еще чем, обрамляли перепачканную физиономию, на которой выделялись ошалевшие желтовато-зеленые глаза.

— Чтоб меня рептилоиды сожрали…

— А мне нравится, — заявил орионец, посмотрев в воду.

— Опять издеваешься?

Я перевела взгляд на мужчину. На этот раз я не злилась, а он не насмешничал.

— Мне действительно нравится. Тебе идет быть такой.

— Грязной? Исцарапанной? Растрепанной?

— Раскованной.

Я отвела взгляд (что он так смотрит внимательно?) и потерла виски. После вспышки злости мне действительно стало намного легче, ушла внутренняя напряженность; жаль, головная боль никуда не делась. Я перевела тему:

— Куда мы держим путь? И каковы наши цели?

— Мы должны найти гибридов до того, как их найдут другие.

— Найдем мы их, и что? Как мы их защитим и сопроводим, куда надо? У нас нет оружия и приборов, чтобы ориентироваться.

— Мы сами по себе оружие, Унсури.

— Сами по себе мы чуть не сдохли, — возразила я и сразу укорила себя за просторечие. Этак нахватаюсь от этого грубияна дурных слов…

— Но не сдохли же. Выживать — это особый навык, Унсури.

— Кстати, о навыках. Я эмпат, а ты кто, Локен? Почему именно тебя отправили со мной в джунгли? Сможешь защитить гибридов, если понадобится?

— Все зависит от того, поем я в ближайшее время, или нет, — со вздохом поведал орионец и похлопал себя по плоскому животу. — Сделаем остановку, чтобы подкрепиться.

Я не стала добиваться от орионца ответа, но в уме памятку насчет его тайн сделала.

Нам не потребовалось много времени, чтобы найти фрукты. Пообедав, мы гораздо быстрее пошли по джунглям, не забывая при этом внимательно смотреть по сторонам и под ноги.

Джунгли уже не навевали на меня безотчетный страх, пропало чувство беспомощности. И помогло этому осознание, что моя эмпатия не просто любопытная особенность, а полноценное преимущество. Главное, не бояться и не паниковать, если что-то случится. В джунглях полно живности, а я теоретически могу каждым видом живности управлять, так что…

Локен споткнулся.

— Устал? — усмехнулась я и подошла к мужчине.

При одном только взгляде на его лицо мне расхотелось насмешничать. Кожа неравномерно раскраснелась, на висках и над верхней губой выступил пот, раскосые голубые глаза, которыми я втайне восхищалась, стали казаться черными из-за расширившихся зрачков.

— Что с тобой?

— Слабость накатила, — хрипло ответил он. — Резко.

— Рабочие тебя точно не кусали? Может, ты нечаянно угодил в слизь?

— Нет, — орионец и сам выглядел растерянным.