Минуя один за другим одинаковые залы, Амина поднималась все выше. Второй, этаж, третий, пятый, седьмой… да сколько же здесь этажей?! Вскоре она сбилась со счета. Но вот, кажется, и последний этаж. Дальше лестницы не было. Амина остановилась. Зал кружился перед глазами, а вместе с ним кружилась девушка, сидевшая в чаше гигантского белого лотоса, расположенного в центре зала. Она находилась в медитативной позе: со скрещенными ногами, сложенными вместе ладонями и застывшим лицом. Амина разочарованно уставилась на нее. Да это же… это всего лишь статуя! А где же сама богиня?

В зале не было ни души. На дрожащих от усталости ногах Амина подошла ближе и прикоснулась кончиком лапы к лепесткам лотоса. По ощущениям, те были сделаны из камня или фарфора и обтянуты шелковой тканью. Наверное, и Гуаньинь фарфоровая, в платье из такого же шелка, как на лепестках. Вон, и лицо словно разукрашенное, блестит, как чайное блюдце. Но проверить свои подозрения Амина не решилась, ведь, чтобы коснуться тела богини, нужно было забраться внутрь цветочной чаши. А вдруг богиня все-таки живая? Вряд ли ей это понравится.

Опершись передними лапами на изогнутый лепесток, Амина привстала и заглянула в глаза девушки, огромные и прозрачные, как горный ручей, но точно так же ничего не выражающие.

Яркое солнце позолотило окна и наполнило зал сиянием. Амина увидела свое отражение в божественных глазах и содрогнулась от собственного безобразного вида. Паучье тело еще больше сморщилось с тех пор, как она в него переселилась, панцирь покрывала засохшая грязь с прилипшими ошметками паутины, а в глазах плескалось отчаяние. В этот момент Амина даже обрадовалась, что богиня оказалась ненастоящей. Правы были тяньлуны, когда сказали, что она своим видом только осквернит божественный взор. Невероятно мерзкое зрелище! Паукам-оборотням не место в божественных чертогах.

Вдруг Амине показалось, что ее отражение в глазах богини Гуаньинь шевельнулось, хотя сама она оставалась неподвижна. Ее взгляд устремился в глубь глаз-зеркал, которые вдруг слились воедино, превратившись в одно большое зеркало, и вдалеке стал виден силуэт девушки, заслоненный круглым паучьим телом. Нет, не может быть, просто показалось. Или?..

Амина таращилась изо всех сил в свои шесть паучьих глаз. Далекая девушка немного приблизилась. Обман зрения? Нет, она точно стала чуть ближе! Амина с жадностью впилась взглядом в скрытое паучьей тенью лицо, такое знакомое! Она мгновенно узнала его, ведь это было ее, Амины, человеческое лицо! Но едва это произошло, как паучиха в отражении вновь шевельнулась, ее шарообразное тело раздулось и скрыло собой силуэт девушки.

Но девушка была там, ведь Амина видела ее – то есть, себя, свое человеческое воплощение рядом с паучьим! Как же его вернуть? Как сделать, чтобы оно вышло на передний план и вытеснило паучиху?

Паучиха в отражении нервно задвигала хелицерами, словно почуяла угрозу. Всем своим видом она показывала, что не сдастся без боя и не позволит вновь высунуться человеческому воплощению Амины, скрытому позади. Да и было ли то воплощение? Что, если это лишь игра света, причудливое искажение отражавшихся в божественных глазах предметов, находившихся позади Амины, стоящей посреди зала?

– Смотри внимательно, – вдруг раздалось в голове, и Амина чуть не подпрыгнула от неожиданности. Неужели… богиня заговорила с ней?

– Смотри, смотри… – продолжал звучать божественный голос, тонкий и нежный, как перезвон колокольчиков. – Разглядишь, и вернешь себя настоящую.

И Амина смотрела, но видела лишь паучиху, хотя та уже не казалась ее отражением, потому что шевелилась в то время, как сама Амина стояла, замерев, и даже перестала ощущать свое паучье тело.

– Смотри, смотри, – подбадривала ее Гуаньинь.

А может, Амине это лишь почудилось и на самом деле она сама себя так подбадривала? Ведь собственные мысли можно запросто спутать с теми, что пришли извне.

– Разгляди в себе человека! Никто за тебя этого не сделает, даже самые могущественные боги. Быть человеком или не быть – выбирать тебе.

Амину обуял страх. Это помутнение рассудка, не иначе. Как она может разглядеть свой человеческий облик, если его забрала Праматерь?

– Я человек, – мысленно произнесла Амина. Вышло глупо и неубедительно. Отражение паучихи, словно в насмешку, придвинулось ближе.

– Помоги мне, богиня Гуаньинь! – взмолилась Амина, уверенная, что обращается к фарфоровому изваянию, и вдруг ощутила легкое колебание воздуха, словно богиня вздохнула.

– Не могу, – прозвучал мысленный ответ богини. – Поверь, твоя душа в твоей власти. Любая душа может стать, кем пожелает: пауком, человеком и даже богом.

– Пауком?! Разве есть души, желающие стать пауками?

– Все зависит от намерений. Кому-то нравится плести сети.

– Стать богом гораздо престижнее, – иронично заметила Амина и тут же спохватилась: ведь не с подружкой разговаривает!