— Я примерно представляю, о чем ты намерен говорить, — проронил Ард настолько нейтральным тоном, что сразу стало ясно: он сильно встревожен, если не откровенно напуган. — Из меня сейчас очень посредственный боец, Ки-И-ас оправился недостаточно, а он лучший из гранов. Эльдин сильнейшая Ри-Арх, но рассредоточить внимание на нескольких фронтах она не сумеет. Опасность претендента не только в силе физической, и именно Эльдин придется с ним бороться. Думаю, претендент пустит впереди себя своих тварей… извини, Кир, но и люди будут входить в их число.

— Нацисты и отморозки — это нелюди.

Ард прикрыл веки.

— Полагаю, если претендент столь легко избавляется от подведших его союзников, он собрал поистине огромную армию.

— А вас мало.

— Гораздо хуже то, что нас держит договор. И он, конечно, дозволяет оборонять свою жизнь, но в свалке…

— Если какой-нибудь нацик пырнул ножом тебя, можешь порвать его на куски, — Кир покивал, соглашаясь, — но если он только собирался это сделать или стрелял в твоего грана, то не смей.

— Ты только представь, что будет, если прямо во время сражения мы станем превращаться в отступников!

Кир представил, и картина, нарисованная воображением, ему не понравилось.

— Репутационные потери — как минимум, — подсказал Ард. — Нам же жить в этом городе. Мы столько времени бились над тем, чтобы на нас не косились, не считали монстрами.

— Значит, людей должны останавливать люди.

Ард фыркнул.

Впрочем, Кир и сам понимал, насколько это сложно. Даже не учитывая моралистов, откровенных предателей и фангофобов, вывести на улицы армию, причем в кратчайшие сроки, для чинуш всех мастей, присосавшихся к власти и распиливающих бюджет под лозунгами «кабы чего не стряслось» и «лучше не высовываться» — задача практически невыполнимая. Раскалывать армию снизу, звать защитить фангов? А кто такой Кир, чтобы его послушали? Для этого требовались именно армейские, причем из числа героев.

— А Док?

— Он — последний рубеж обороны. Если мы не остановим претендента и его свору на подступах к башням, они станут биться один на один, и лучше бы Арх-Ри не распылять силы перед поединком: слишком многое поставлено на карту.

— В самом худшем случае ты станешь моим врагом? — прямо спросил Кир.

Ард покачал головой.

— Выбор у меня будет, правда, отвратительный: либо подчиниться новому Арх-Ри, либо стать отступником.

— И?.. — подтолкнул Кир. Он почти был уверен в ответе, но хотел знать наверняка.

— Потому я и пришел сюда, Ки-И-рилл, не хотел просить дома. Я не стану его грандом, не буду врагом тебе, но лишить меня существования придется все равно: без сожаления и сомнений. Исключений в отступничестве не случается.

— А как же… — начал Кир.

Ард поднял ладонь, призывая к тишине.

— Когда я ввязывался в ту драку, приказ еще не был отдан. Знал, что могу не успеть, но рассчитывал отомстить в любом случае. Я убил одновременно с подписанием договора и даже не представляю, чего стоило Ки-И-асу скрутить меня и притащить к Эльдин. Она докричалась до меня только через неполный месяц.

— Не знал.

— Я, конечно, постараюсь погибнуть в бою, но Вселенная хранит грандов. Зато ты умеешь нас убивать.

Кир помрачнел.

— И никакой альтернативы?

Ард покачал головой.

— К тому же, боюсь, о подобной услуге просить приду не только я.

Кир потер переносицу.

— Откуда знать, не свихнусь ли я сам…

— Не свихнулась же эта тварь, — зло бросил Ард.

— Но прямо нарушать договор все же боится.

— Он считает себя фангом, ты — человеком. Поверь, Ки-И-рилл, это не просто так. Я не покривлю душой, если скажу: самое важное!

Кир прошел на кухню, налил воды прямо из-под крана в немытую кружку и выхлебал, не почувствовав никакого вкуса: ни ржавчины, ни остатков кофе, ни еще какой гадости вроде хлорки; сел на табуретку у стола, опасаясь, что ноги подогнутся. Он понимал необходимость таких просьб, он, подери его тварь, был рад такому ответу Арда, но стать для него палачом… и самое паршивое, не для него одного! Да сможет ли он после этого по-прежнему зваться человеком?

— Мы встретимся за гранью, даю слово.

— Счастлив тот, кто верует… — пробормотал Кир.

Ард покачал головой:

— Кто знает, Кир! Кто точно знает, как будет в посмертии.

Он вздрогнул, услышав такое сокращение, но и не подумал возражать.

— Ладно, посмотрим.

— Нет, так не пойдет, — серьезно проговорил Ард. — Клянись по всей форме.

— Я, Кирилл Агарев, человек… в крайнем, самом крайнем случае… — он говорил сбивчиво, иногда Арду приходилось подсказывать или поправлять, повторить все уже наговоренное гладко и без подсказок Кир не сумел бы, но этого и не требовалось. Когда он закончил, фанг низко склонил голову и опустился перед ним на колено.