– У тебя есть я! Стилист-любитель, – улыбается Роза, показывая чемоданчик с косметикой и средствами для укладки волос. – Жаль, что в этом магазине нет свадебных платьев. Девочки! Где ближайший от вас свадебный салон?

– Через дорогу, – отвечают они. – Там и укладку с макияжем помогут сделать.

– Упакуйте нам все. Через пять минут сюда войдет водитель Виктории. Отдайте вещи ему.

– А ты быстро вжилась в роль, волонтер, – улыбаюсь я, облегченно вздыхая.

Сама бы я точно не справилась.

– Пусть Кирилл тренируется держать свой подбородок, Викуль. Потому что при виде тебя он будет падать. Может, захватить скотч?

– Ха-ха! Очень смешно.

– И прекрати говорить всякую ерунду, будущая Аристова! Ненавидит, терпеть не может… И прочее бла бла бла. Завтра позвоню и спрошу про первую брачную ночь. Уверена, все будет на высшем уровне.

– О, боже… Мы просто вернемся домой, Роз. Все будет, как вчера или…

– Спорим, Вика? На благотворительный взнос для спасения плавунов.

– Для кого? Неважно... Спорим. Мы поедем домой, я сниму платье и… И на этом все.

Глава 13.

Кирилл.

Разве можно одновременно чувствовать себя счастливым и несчастным? Наверное, да… Иначе, как объяснить мое состояние? Я счастлив видеть ее и несчастен при воспоминаниях о нас. Мое сердце словно заново разрезали. Не по старым шрамам, вовсе нет… По свежему, еще живому мясу, так, чтобы больнее, больнее… Что от меня потом-то останется? Один большой, бесчувственный рубец. Или он уже есть, не знаю… Тогда, почему сердце срывается со своего привычного места и падает тяжелым камнем при виде Вики?

Она выходит из машины в свадебном платье. С аккуратным, безупречным макияжем и легкой укладкой. Улыбается, оглаживая бедра, держит спину, как английская королева. А за ней следом мелькает голова ее подруги Розы – яркой брюнетки с волнистыми волосами, подруги из прошлого… Его сегодня слишком много – прошлого… Болезненного, жгучего, заставляющего организм работать на максимум… Внешне я невозмутим, как мне кажется. А вот Ромка…

– Охуеть. Других слов у меня нет, брат, – протягивает он. – Хорошо, что ты меня послушал и надел костюм.

– Да, наверное, – сухо бормочу я, не отводя взгляда от Вики.

Зачем было покупать такое платье, а? Превращать себя в гребаный магнит для похотливых мужских взглядов?

– Просто слов нет… Какие же у нее классные сиськи. Еще и в этом платье, блять… И плечи, и…

– Заткнись, Державин! Ты все-таки про мою будущую жену говоришь, – цежу сквозь зубы я.

– Ты сказал, что тебе плевать на нее, Кир! Ненавидишь, не прощаешь… Что там еще, забыл… Презираешь. Женишься ради сына. Я все пункты верно указал?

Багровею от ярости. Что он себе позволяет? А я? Говорил ведь такое, не отрицаю… И боль испытываю в последние дни просто нечеловеческую.

– И что? Мои чувства тебя не касаются, ясно? Она – мама моего сына, а не барная шлюха, которую можно обсуждать в таком тоне.

– Брейк, братан. Прости, был не прав. Прости… Я серьезно.

Роман быстро тушуется. Уж не знаю, что на него так действует – мой прищуренный взгляд, направленный на Вику, или моя предельно ясная просьба? Но он переключается на ее подругу.

– А эта фея свободна? Хороша… Как дикая роза или астра. Или… Нет, никакая она не астра, она…

– Роза ее зовут. И она точно не для тебя. Таких, как ты она терпеть не может, уж прости, – усмехаюсь я.

– Каких это таких?

– Застройщиков. Она ненавидит все, что разрушает природу. Не советую с ней связываться. Идем встречать невесту, Ромка.

Возле загса бегает толпа журналистов с фотоаппаратами и микрофонами. Тут же стоят наготове родители и Светлана Николаевна с Егоркой на руках. Нарядные, с цветами. Взволнованные, немного сбитые с толку неожиданным событием в жизни единственного сына. Я и сам обескуражен происходящим. Сбит с толку – ничего не сказать… Я боюсь этой красавицы, широко улыбающейся журналистам. С досадой отмечаю, что на ней нет никаких украшений – я держу бархатную коробочку в кармане. Однако Вика дает интервью внезапно подбежавшей Кире – журналистке канала Love-ТВ с царственным спокойствием. Знаю, что сей факт не укрывается от внимания репортеров, поэтому отдаю букет Роману и спешу ей навстречу.

– Простите, господа. Дорогая, позволь подчеркнуть твою красоту моим подарком.

Вика вспыхивает. Боже, какая же она красивая… У меня, блядь, встает, несмотря на присутствие прессы. Вспышки фотоаппаратов летят в спину, как дротики, но я не ощущаю их. Ни черта не замечаю…Смотрю на ее нежный румянец, полураскрытые губы, высокую, полную грудь в тугом лифе платья. С трудом заставляю себя встряхнуться. Вынимаю ювелирный футляр и распахиваю его под аккомпанемент довольных возгласов журналюг и вспышек.