Шрифт:
У меня даже рука дрогнула на третьей козе, и я прочертила длинную линию на бумаге.
– У сеньора Торрагроссы была возлюбленная?
– Ее-то он яблочками и угощал. Или она его? Не помню уже. С ней же и целовался за моим сараем, – скрипуче рассмеялась она. – Ах, как Немо похож на ту девчонку. Глаза, будто шторм в бушующем море. Была бы я молода, ох!.. Ох…
– Сеньора Вентурини. Как звали ту девушку?!
Мое сердце неистово заколотилось. Я даже с места поднялась и нависла над внезапно оробевшей старушкой, которую сюда привела сама Юстиция.
– А? – только и спросила женщина, хлопая влажными глазами. – Где это я? Что вы тут делаете. Где мои козы. Микеле! Микеле, ты где?..
Она начала истошно кричать и раскачиваться на стуле, а я попыталась взять ее за плечи и успокоить. Вот хуже только сделала. Сеньора Вентурини оттолкнула меня, продолжая звать какого-то Микеле и сотрясать руками.
На шум прибежал Немо и мужчина лет шестидесяти, он посмотрел на меня извиняющимся взглядом.
– Микеле?! – взмолилась женщина.
– Мама, я же просил не выходить из дома!
Старушке потребовалось немало усилий, чтобы узнать собственного сына.
– Какой ты старый, Микеле? Я же, только вчера… Меняла тебе пеленки.
– Простите меня, сеньор Тровато, сеньорита нотариус. Не уследил. Опять матушка побрела в дом Торрагросс. И что ее так тянет сюда последние дни?..
А я начала догадываться. Ее тяготит секрет, который она никак не может выразить. О боги, вот она ниточка, которой мне так не хватало!
– Сеньор Вентурини, могу я навестить вашу матушку на досуге, мы так чудесно пообщались!.. – слишком горячо попросила я, что даже Немо уставился на меня с удивлением.
– Наверное… – замялся Микеле. – Если вы застанете ее в хороший день.
Немо проводил их до дверей, а затем вернулся ко мне и недовольно скрестил руки на груди.
– Ты не обязана настолько переигрывать и быть любезной в таких случаях. Это смущает людей, Юри.
– Ты отчитываешь меня за доброту и участие? – сузила я на него глаза и так же скрестила руки на груди, копируя его.
Он вскинул брови, а затем рассмеялся, словно не было между нами всех этих тайн и чертовой недели разочарований.
– Ладно, но старушка чокнутая, и я не пущу тебя к ней одну.
– Теперь-то ты решил проявить ко мне заботу и внимание?
Мне показалось или Немо сейчас выглядит чертовски оскорбленным?
– Я… – Он подбирал слова и пытался быть вежливым, но я видела его метания и раздражение. – Я никогда тебя не бросал, Юри. С теми же крысами. Кто подсказал тебе про Луиджи, кто вызвал Флавио, чтобы стеречь твой сон, кто пригрозил горожа?..
Он резко осекся и прижал кулак ко рту. Выглядел он сейчас комично. Надутые щеки, сдвинутые к переносице брови.
– Договаривай!
– Позже. У нас работа!
Немо развернулся на каблуках и вернулся к клиентам, чтобы после принести мне на подпись новую охапку документов.
Управились мы уже глубокой ночью. Мой мастер устало привалился к книжному шкафу и разминал затекшие запястья. Но выглядел он довольным, словно всю жизнь мечтал снова здесь оказаться.
Я зачем-то протянула ему печать и прошептала:
– Попробуй, вдруг Юстиция передумает, и мы снова станем прежними?
Он грустно улыбнулся и сжал мои руки.
– Я корыстен, завистлив и никогда не поставлю чужие интересы превыше своих. Даже я это вижу, Юри, а уж Боги давно все знают. Я не тот, кто очертя голову бросится с кулаками на членов мафии, дабы восстановить справедливость. Я это сделаю, только если тебе будет грозить опасность, понимаешь? Мне потребовалось время, чтобы осознать все это. Я недостоин твоей печати.
– Ты и про мафию в курсе? – нервно хохотнула я.
– Я чуть с ума не сошел, когда узнал. Единственный раз, когда я уснул на работе и не проследил за тобой. И именно в эту ночь тебе нужно было связаться с семьей Коста.
Я промолчала о причине, по которой он выспался тогда, а еще не стала говорить, что Витторио намекал на свидание.
Вместо этого я немного обиженно надула губки.
– Следил за мной? А зачем тогда говорил, что любишь домину и собираешься на ней жениться?
– Одно другому не мешает, – начал дразнить меня Немо, и я бы точно стукнула его, если бы тут же не оказалась в его объятиях. – Мне нужно было время, нужно было послушать, что говорят люди. Когда я порвал с тобой, это всем дружно развязало языки. Столько грязи и сплетен полилось!.. Стало ясно, кто друг, а кто враг.