Та мгновенно воспрянула духом, приосанилась и кокетливо развязала пояс.

— Я все вижу. – Брагоньер не изменил себе – абсолютное равнодушие.

Женщина старается, соблазняет, а супруг занят собственными мыслями.

Соэр действительно перебирал в голове факты, улики, пытаясь понять, не упустил ли он чего.

Лицо Эллины помрачнело. Она плотно запахнула пеньюар и, обняв колени, устроилась в кресле для гостей.

— Тебя ждала. Вот, хотела продолжить, но сейчас уйду.

Брагоньер промолчал. Казалось, он не слышал и не видел супруги. Надежда на страстную ночь лопнула, словно мыльный пузырь. Опять забрать книгу, выпить теплого молока и заснуть в одиночестве.

Эллина встала и повернулась к двери, когда муж неожиданно спросил:

— Ты давно видела Малиса? Некроманта. Он не подавал весточек, не приглашал встретиться?

— А?.. – Гоэта замерла с открытым ртом. Затем, обернувшись, подозрительно поинтересовалось: — А тебе зачем? Только не говори, что ревнуешь!

— Значит, подавал, — по-своему интерпретировал ее ответ Брагоньер. – Давно? Когда, где?

Эллина нахмурилась и почесала переносицу.

К чему этот разговор? Муж ничего не спрашивает просто так.

— Что случилось? – Она решила спросить в лоб.

— Ничего особенного, — впервые за время разговора соэр поднял на нее глаза. – Очередной темный маг в городе. Ни полслова! – сурово добавил он, обдав супругу ледяным холодом инквизиторского взгляда.

Эллина пожала плечами и потянулась к пресс-папье. Брагоньер с едва уловимым интересом наблюдал за ее действиями, но не останавливал. Гоэта вытащила из стопки чистый лист бумаги и, прикусив губу, начала выводить скупые официальные строки подписки о неразглашении.

— Не нужно! – Рука соэра легла на ее ладонь. – Хватит слова. Брак – это доверие.

— Приятно слышать, – улыбнулась Эллина и таки протянула исписанный лист мужу.

Тот, не глядя, разорвал его и выбросил в корзину.

По сердцу гоэты растеклась волна тепла, однако беспокойство за близкого человека пересилило. Нужно узнать, что угрожает Малису, а потом уже ласкаться к мужу, который – немыслимое дело! – верит ей на слово.

— Так что с Малисом? – Эллина, не встретив сопротивления, села Брагоньеру на колени и обвила руками.

— Анонимное письмо, — соэр оказался откровенен.

Гоэта замерла. Гладившая волосы мужа рука безвольно упала.

— Обвинения? – чуть слышно спросила она упавшим голосом. – В убийстве?

Брагоньер кивнул. Как он и говорил, брак предполагал доверие, и соэр собирался беседовать в открытую. Супруга не дурочка, раз обещала, не расскажет. Возможно, поэтому он и полюбил ее – за отсутствие типично женской черты разбалтывать секреты всему свету.

— Скажи. Так лучше для него. Безболезненнее, — ударом меча рассекло воздух страшное пояснение.

Эллина сглотнула.

Темных магов уничтожали. Просто так, за сама факт их существования. Не без оснований, но, согласитесь, нельзя казнить за возможность совершения проступка, а не за сам проступок.

— Покрываешь?

В Королевском прокуроре проснулся следователь. В отличие от Брагоньера-мужа, он стоял выше эмоций и привязанностей.

Гоэта покачала головой и сползла на пол.

— Нет. Я действительно давно не видела Малиса, с момента твоего освобождения. Спокойно ночи! Не засиживайся до утра.

Хлопнула дверь. Эллина ушла. Брагоньер проводил ее задумчивым взглядом.

Солгала или нет? Давить он пока не станет, в конце концов, жена сама признается.

Едва захлопнулась дверь кабинета супруга, разум Эллины развел бурную деятельность. Она едва сдержалась, чтобы не сорваться на бег. Сдерживало то, что Брагоньер услышит и выйдет. Тогда конец, помочь Малису не выйдет. Нужно непременно его предупредить, пусть отсидится на болоте.

Нарочито медленно гоэта спустилась на кухню и подогрела молока. Так же неспешно, тщательно скрывая эмоции от посторонних, выпила его и поднялась к себе. Там заперлась на ключ и, сбросив пеньюар, и развила бурную деятельность. Эллина задернула шторы и вытащила из гардеробной рабочую сумку. На пол полетели мел, мешочки воска и пучки лаверики.

Октограмма Мерхуса – верный помощник в сложной ситуации. Эллина выяснит, где сейчас Малис, и съездит к нему.

Рискованно? Безусловно. Репутация тоже под угрозой, но нельзя отворачиваться от друга, даже если вы по разную сторону баррикад. Без Малиса гоэта бы давно сгнила в гробу, а Брагоньер окоченел в том сарае. Она всего лишь возвращает долги.

Устроившись на полу, гоэта привычно выводила до боли знакомые линии. Она торопилась, опасаясь визита прозорливого мужа, однако ни разу не ошиблась – сказывался опыт.