Шрифт:
– Неужели она ничего не видит? Ни одного завитка? Несчастная!
Янника дернулась, оборачиваясь. «Так вот в чем дело? – замелькало в голове.
– Всего-то? Нужно показать на завитки снежной воды? Это что серьезное испытание? Они издеваются?» Но нужно было действовать, а то верховную сейчас, судя по раскрасневшемуся лицу, хватит удар.
– Я выбрала, Верховная!
И Янника, грациозно скользя, потянулась к первой из пяти чаш с дымной водой. Белый завиток над краем расплылся в озорной улыбке и скользнул обратно.
По залу пронесся вздох облегчения. Благочестивая Гутрун горделиво расправила плечи. Но верховная лишь недовольно дёрнула уголком губ. Тогда Янника подошла ко второй чаше. Завиток рванулся к ней тонкой кистью и нарисовал один, обворожительно заморгавший глаз.
– Я снова выбрала, Верховная!
– Второй выбор подряд? Счастливица! – раздались тихие восторженные перешёптывания старых иллике, и Янника, довольная, снова задрала вверх свой очаровательный носик: если этим старушкам так важно играть в детские забавы, она готова!
– Я могу сделать выбор снова, если вы прикажете! – зазвенела девушка нескрываемым превосходством, направляясь к третьей чаше, откуда уже метнулся к ней любопытным хвостиком дымный проказник.
Верховная жрица, на мгновение смерив девчушку холодным взглядом, подняла предупреждающе руку:
– Довольно, юная иллике! Все сидящие здесь уже увидели твой путь. Да будет он светел!
– Да будет он светел! – единым хором подхватили вслед за ней остальные иллике.
– У нас нет сомнений, - продолжила верховная, - ты истинная последовательница Снежной девы!
Сердце отсчитало счастливых три секунды – и пространство зала взорвалось радостными криками - все иллике кинулись поздравлять Яннику, обнимая по очереди тепло и радостно. Лишь благочестивая Гутрун не торопилась к дочери, застыв на своем стуле, да верховная жрица, поймав встревоженный взгляд подруги, почему–то еле видно покачала из стороны в сторону головой.
Вечером Гутрун, как всегда расчесывая длинные волосы своей любимицы, спросила осторожно:
– Что ты видела над водой Снежного озера, Янника?
– Дымные завитки… А что? Что я должна была видеть, мам?
И правда, что она ещё должна была видеть? Ну не рассказывать же маме, что эти дымные проказники всегда поддразнивают ее, рисуя девчушке веселые картинки, иногда строя умилительные рожицы или просто щекоча. Разве она сама не знает? Она же столько лет иллике! Наверное, насмотрелась всякого…
Глава 2
Холодное утро первого летнего месяца. И первое, незабываемое утро новой иллике. Мать разбудила Яннику на рассвете. Ничего не объясняя дочери, она с торжественной сдержанностью положила на хрупкий столик возле изголовья серебряную накидку и золотые пики с тяжёлыми шариками для заплётенных волос. Это означало одно: сегодня Янника впервые поедет делать работу иллике – туманить счастьем пространство.
Что это такое? Она сама толком не знала. Таинство работы иллике никому не открывалось. Мать лишь сказала однажды: «Ты всё сама поймешь, доченька, и никому об этом не расскажешь. Никогда не расскажешь! Пообещай!»
Янника тогда удивленно воскликнула: «А почему не расскажу, мам? Это что – секрет?» Но мать остановила её строго: «Пообещай! Ну же! И запомни: если хочешь быть иллике, ты никому и никогда не будешь рассказывать о том, что делаешь и как! И никому не будешь задавать такие вопросы!»
Янника, конечно же, пообещала. Хотя не раз и не два потом, нарушая материнский запрет, пыталась разузнать, чем таким занимаются мать и её белокурые подруги. На «детективные» расспросы ушло несколько лет, но всё, что сумела отыскать Янника – это название таинственного действия иллике: «туманить счастьем пространство». На этом всё! Белокурые девы ревностно хранили свои секреты.
И вот сегодня она станет полноправной иллике! Через полчаса полностью одетая, девушка уже сидела в крытой платформе вместе матерью и ещё десятью белокурыми знакомыми. Сердце танцевало джигу. Женщины понимающе переглядывались, глядя на взволнованную Яннику, и с трудом прятали улыбки. Платформа тихо тронулась, неспешно набирая высоту. Лететь предстояло в Озёрный край.
Янника смотрела во все глаза: вид вокруг разливался поистине сказочный. Маленькие домики близ поместья Ольсон, ярко-зелёный лесной океан, перемежавшийся разнотравными просторными полями, и прозрачный, мерцающий, вкусный воздух, напоённый первыми летними запахами. Янника редко бывала где-то, кроме поместья, её с сёстрами берегли как зеницу ока, поэтому довольно серьёзно ограничивали и в перемещении, и в человеческом общении. Девушка могла по пальцам пересчитать те редкие дни, когда она с матерью и отцом куда-либо выезжали. И теперь её пьянил это сладкий воздух, воздух свободы.