Проститутка кивнула и на время оставила соэра одного. Тот расслабленно опустился на диван и запрокинул голову на подушки. Глаза тут же закрылись, пришлось принять другую позу, чтобы обмануть тело.

Вернулась проститутка, принесла выпивку, закуску и устроилась у ног Брагоньера на цветастом ковре с геометрическим рисунком. Получив разрешение, она пересела на диван и налила гостю коньяка.

Наконец пришла и хозяйка борделя, встревоженная и испуганная. Соэр не спешил развеять её опасения и долго пытал вопросами. Спросил и о Денизе - так, ни на что не надеясь. 'Мама' нахмурилась, а потом обернулась к брюнетке.

– Лайса, это случайно не Дениза Белая Лилия? Помнится, её частенько на дом приглашали. Родинка на ягодице у неё есть?
– теперь владелица обращалась к Брагоньеру.

– Возможно, - он не помнил таких подробностей.
– Давно она ушла? И почему?

– Решила начать новую жизнь, - усмехнулась 'мама'.
– Года три назад. Я почему помню, денежная девочка была. Таких, чтобы на всё согласны, и с манерами мало, терять не хотелось. Простите, благородный сеньор, но среди аристократов любителей-то всякого этакого много. Но девочки у меня не рабыни, оплатили проживание и месячный доход - и свободны.

– А не было ли среди её клиентов...
– соэр описал герцога.

Владелица ответила отрицательно и заверила, ошибиться не могла.

– Хотите, книгу проверьте.

Соэр проверил. Он помнил почерк министра, но ничего похожего среди подписей не нашлось. Брагоньер просмотрел клиентские книги (подобные вели все заведения высшего класса и хранили на всякий случай годами: порой такие записи помогали решать проблемы) за пять лет - бесполезно. Даже меняя почерк, человек всё равно не избавился бы от характерных петелек и нажима.

– А без записи?..

– Мы порядочное заведение, - вспыхнула владелица и с лукавой улыбкой напомнила: - Сами ведь знаете. И как, понравились девочки?

Брагоньер не успел ответить: почувствовал затылком чей-то взгляд. Обернувшись, он увидел Эллину. Та стояла, комкая рубашку, явно не зная, куда деть пальцы от волнения. Возле рта залегла плаксивая складка, в глазах - немой укор. Неужели подумала, будто Брагоньер развлекался за её спиной?

– Девочки меня отныне интересуют только как следователя, - повысив голос, ответил соэр. Реплика предназначалась для Эллины, и та виновато улыбнулась, просветлела лицом.
– Вас обеих же ждут в Управлении для опознания тела. Завтра к полудню, кабинет господина Ирджина.

Пусть взглянут на убитую и скажут, работала ли та проституткой. Если да, история становится всё запутаннее.

– Устала?
– Брагоньер и не думал скрывать своё отношение к Эллине.

Работницы борделя оказались догадливыми и деликатно вышли за дверь. Кажется, 'мама' бранила брюнетку за то, что та не сумела соблазнить инквизитора.

Гоэта кивнула и присела рядом с любовником.

– Вижу, тебе здесь привычно, - против воли в голосе Эллина промелькнула горечь. От одной мысли, что некогда какая-нибудь из тех девиц в общей гостиной касалась соэра, ласкала его, тошнило.
– Мерзкое место!

– По-моему, хороший бордель, - пожал плечами Брагоньер и неожиданно ухватил гоэту за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. Пальцы несильно сжали, просто фиксируя, не желая причинить боль.
– То, что ты сказала в экипаже, правда?

– Что именно?

Эллине стало неуютно под взглядом любовника. Он опять обжигал, стал взглядом инквизитора, таким, каким гоэта увидела его впервые.

– Ты знаешь, - нажимал Брагоньер.
– Да или нет?

Гоэта смутилась и попыталась отвернуться. Куда там! Пальцы Брагоньера сжались сильнее, не позволяя избежать неприятного ответа.

– Ольер, пусти!
– зашипела Эллина.
– Мне больно!

– Прости, но иначе ты сбежишь.

– Ты сам знаешь!
– сердито выпалила гоэта и ударила его по руке. Хватка разжалась, и Эллина вскочила на ноги.
– Я не преступница, чтобы практиковать на мне свои штучки, демонов инквизитор!

Брагоньер сначала насупился, а потом расхохотался. Эллина недоумённо смотрела на него: на её памяти соэр никогда не смеялся. Только вот в глазах смешинок нет.

– Да, теперь я знаю, - отсмеявшись, самодовольно улыбнулся Брагоньер, - и мучить больше не стану. Я всегда говорил, госпожа Тэр, вы не умеете скрывать правду и всегда говорите больше, чем хотите.

– Полагаю, всё, что узнала, расскажешь уже в гостинице, - соэр вновь стал серьёзным.
– Не вижу необходимости задерживаться в неприятном тебе месте.

Её величество Алисия ли Аризис, супруга его величества Донавела, покачивала ножкой в розовых домашних туфлях на каблучке. В своём будуаре она позволяла себя подобные вольности, хотя за его дверьми не надела бы такой безвкусицы, как поросячий цвет. Только пепел розы, остальное - дешёвка.