Всем этим я хочу сказать следующее: я не стану ретроградом. Я не стану ретроградом. Я полон решимости идти в ногу со временем, быть умнее (по крайней мере, не глупее моего телевизора) и оставаться на связи, даже если для этого придется завести новых друзей – Алексу, Аллегру, Одессу, или как там ее зовут.

Хотя, если вдуматься, возможно, я уже стал ретроградом.

Я знаю, что страх падения – это нормально, по крайней мере, он заставляет нас обращать внимание на то место, куда мы ставим ногу при ходьбе. Но я не позволю этому страху сдерживать меня и вселять в меня сомнения.

Я всегда боялся упасть. Возможно, этот страх родился оттого, что двое из моих прародителей умерли от падения. Затем, после множества спотыканий и падений, умер отец. Но через несколько месяцев после его смерти я вдруг получил удивительный урок о падении во время занятия по серфингу в Тихом океане.

Во время урока серфинга я то и дело падал то вперед, то на спину. Меня не просто окатывало волной, а неоднократно и эффектно смывало с доски на глазах у моей семьи и профессионального фотографа (который надеялся заработать пару баксов на нашем серф-приключении).

Мы тогда приехали в Каилуа-Кона, штат Гавайи, на семейный отдых с сестрой, братом, их супругами и детьми. Мы хотели отдохнуть и оправиться от сложного года: умерли родители, у моей сестры диагностировали рак, я развелся, а мой брат поместил своего сына-аутиста в интернат. Очень хотелось отпраздновать нашу стойкость и вновь обретенную надежду.

Это был не первый серфинг в моей жизни. До этого я красовался на гавайском лонгборде, когда был почти в два раза моложе: в тридцать с небольшим. Я был бесстрашен – идеальное состояние, чтобы ловить огромные волны и совершать долгие волнующие заплывы (включая встречи с подводными кораллами и острыми лавовыми камнями). Мне нравились всплески адреналина, от которого хотелось сломя голову покорять еще более крутые волны.

Серфинг в шестьдесят лет, честно говоря, оказался гораздо более сложной задачей.

Когда я был молод, мои мышцы были эластичнее, и потому у меня получалось почти без усилий «запрыгивать на доску» («поп-ап» – движение, с которым из лежачего положения переходишь к сидению на корточках, выпятив пятую точку и выпрямив спину). Спустя тридцать лет я наблюдал ту же самую эластичность у моей племянницы Джесси (ей двадцать один), когда она вновь и вновь вскакивала на доску в попытке поймать волну. Ее ноги – словно созданная природой пружина, благодаря которой она в мгновение ока становилась в Вирабхадрасану [24] и скользила вниз по волне с развевающимися по ветру волосами.

У меня дела шли не так хорошо.

Конечно, мои бедра и ягодицы стали менее гибкими за эти годы, но Оссиан Фармер, инструктор, сказал, что проблема вовсе не в моем теле. Все дело было в моем отношении – моем страхе. «Ты колеблешься, и это сдерживает тебя гораздо больше, чем какая-то там потеря гибкости», – сказал он мне.

И эта мысль поразила меня. В молодости я не сомневался. Я был похож на парня из книги «Озарение» Малкольма Гладуэлла: я мог с головой уйти в волну, работу или партнера и не оглядываться. Теперь я уже не юноша и, стоя на доске, вдруг обнаруживаю, что волочу одну ногу, словно якорь, зацепившийся за камень. Оказалось, что в серфинге, как и в жизни, из-за страха падения начинаешь только еще чаще падать.

«Правило доски: едва ты заколебался – считай, у тебя неприятности», – прочел я на сайте SurferToday.com. Ты упустишь момент, проворонишь волну и, скорее всего, свалишься с доски. Фармер сказал так: «Сомнения – самый настоящий враг. Если ты не погружен в дело с головой – с тобой покончено».

Джесси согласилась с ним, она утверждала, что преимущество ей дали не физические способности и даже не молодость. «Дело не в силе, – сказала она мне. – Нужно чувствовать свое тело и обладать интуицией, позволяющей уловить тот самый момент, когда нужно встать». После стольких потрясений в таком молодом возрасте Джесси пришлось научиться парочке приемчиков, чтобы суметь чувствовать нужный момент.

«Серфинг, – сказал мне Фармер в перерывах между моими провалами, – очень похож на медитацию. Не нужно думать, надо просто находиться в моменте». Для следующих нескольких волн я пробовал применить мантру для серфинга, такую же я использую для концентрации во время медитаций: смотреть вперед, колени расслаблены, ступни параллельны, хорошая опора на ноги. Но, попадая в бурлящую волну, я путался во всех этих наставлениях и неминуемо сваливался в воду.

Я сократил мою мантру до имени Джесси, ведь она была единым выражением всех этих слов. К моему собственному удивлению, я сумел поймать следующую волну и немного проплыть на ней в сторону берега. Я перестал думать и просто почувствовал себя в настоящем моменте. Как сказала Джесси: «Риск упасть есть каждый раз, когда ты встаешь. Но хватит ли тебе веры в себя и смелости вскочить, если ты не знаешь на сто процентов, что именно случится?»

Наблюдая за племянницей, я заметил еще одну вещь. Джесси не сводила глаз со своей цели, а цель любого человека, стоящего на доске, – берег впереди. И я понял, что даже когда я технически правильно вставал на доску, мое внимание часто смещалось вправо или влево, из-за чего я и падал. «Смотри прямо перед собой! – кричал мне инструктор сквозь шум воды. – Не отвлекайся!» И я невольно вспомнил все те случаи, когда я отвлекался от своей цели (в личном или профессиональном плане) и не мог достичь успеха.