– Какие обязательства? – севшим голосом спрашивает мама. – А как же твоя невеста?

– Моя невеста тоже в курсе, я не собираюсь ничего от нее скрывать, – продолжает Паша. – Мы с Фимой пока подробно все не обсуждали, но несмотря на то, что мы не пара, я все же рассчитываю принимать участие в воспитании ребенка и быть ему полноценным отцом. Забирать на ночевки, проводить вместе отпуск и все остальное, что включает в себя совместную опеку.

– То есть, ребенок будет жить на две семьи? – с каким-то возмущением спрашивает папа и я боюсь, что он может завести речь о том, что лучше нам жить одной семьей, без Ксюши, потому что мама именно это имела в виду, спрашивая о невесте Паши, явно неправильно интерпретировав его слова.

Черт, я умру от смущения, если они об этом заговорят! Словно мы в средневековье живем и Паша теперь должен спасти мою честь, раз оставил беременную вне брака.

– Ну, вам же с мамой как-то удавалось, что в этом такого? – ляпаю, не подумав в своей панике, на что получаю еще один пронзительный взгляд – на этот раз от обоих родителей.

Да, когда мне было четыре года, мои родители прожили в разводе год, деля опеку надо мной именно таким образом, о котором говорил сейчас Паша. Они предпочитают не вспоминать, что расставались, но правда есть правда. Несмотря на юный возраст, я все еще помню кое-что из того периода нашей жизни.

– Это совершенно разные ситуации, Фима, – говорит мама, переглядываясь с папой.

– Согласна, разные, мам. Но что случилось – того не изменить. Мы с Пашей никогда не были парой, но у нас будет ребенок и ради его блага нам лучше просто договориться обо всем полюбовно, не споря, кто прав, кто виноват.

– Конечно, так и будет, – более мягко говорит мама, все еще держа папу за руку. – Мы просто не сдержали эмоций, потому что не ожидали такого поворота, Фима. Да и Паша… Подожди, а почему ты ему-то не сказала все, как есть? Зачем было скрывать отцовство?

«Ну спасибо, мама, ну и вопрос ты задала!»

– Да, почему ты решила держать все в тайне? – подключается папа, ожидая ответов теперь уже от меня.

У меня не остается другого выбора, кроме как говорить все, как есть, раз уж начала.

– Я струсила, – признаюсь нехотя. – Мы ведь с Ксюшей дружили, а я знала, какая она ревнивая. Боялась, что это разрушит их с Пашей отношения, да и наши с ней тоже.

– Стоп! – осеняет папу. – Это что же получается, ты уже встречался со своей невестой, когда вы с Фимой…

– Нет! Пап, конечно, нет! – становясь все более эмоциональной, хотя лучше подойдет эпитет «истеричная», выпаливаю я. – Никаких измен, мы тогда оба были свободны!

– Тогда с чего бы тебе бояться за отношения Паши и Ксюши? – не понимает мама. – Понятно, что вашу с ней дружбу это могло разрушить, все-таки неприятно видеть рядом бывшую своего жениха, но я все равно не понимаю, зачем было скрывать от Паши.

– С того, что я просто себя накрутила и боялась! Блин, мам, я не знаю, как это объяснить, ясно? Я и вам с трудом смогла сказать, а когда еще и Пашины родители узнают… Я не готова была к такому давлению, а оно уже есть, даже с вашей стороны сейчас. Я не хочу оправдываться за свои поступки, я взрослый человек и, хотя для некоторых это ошибка, я рада теперь, что у меня будет ребенок! Я хочу его!

– Не нервничай, – обхватывает меня за талию, поддерживая, Паша, и я понимаю, что уже дрожу и еле держусь на ногах. – Давай-ка ты присядешь и мы все успокоимся. Никто тебя не осуждает, просто у всех эмоции зашкаливают.

– Фима, мы ведь тоже хотим этого ребенка, – севшим голосом говорит мама, пока папа пододвигает стул, чтобы я могла сесть.

– Конечно, зайчонок, – подтверждает он, обхватывая мою щеку ладонью и смахивая мои слезы. – Ты не должна бояться ничего нам рассказывать, мы поддержим тебя всегда. Я просто вышел из себя из-за Паши. Будь это любой другой парень, то моя реакция была бы куда более спокойной. Просто нам всегда казалось, что он относится к тебе, как к сестре, и я именно поэтому никогда не возражал против твоей дружбы с парнем, который явно не настроен ни на что серьезное с девушкой, пока не перебесится.

– Ну спасибо, – бормочет Паша, который слышит, что о нем думают.

– Ты должен признать, что до Ксюши таким и был. Кир вовсе не пытается тебя обидеть, – мягко говорит мама.

– Я знаю, – вздыхает Паша, без сил опускаясь на стул рядом со мной. – Но я действительно не хочу обсуждать ни с вами, ни со своими родителями причины, по которым мы приняли такое решение. Сделанного все равно не исправишь, единственное, что теперь важно – это наш ребенок.

– Да, это неловко, – ежусь я. – Так что давайте просто забудем о том факте, что грань дружбы мы однажды переступили.

– Сразу после того, как моя мама закончит нас допрашивать, – добавляет Паша, и я с отчаянием понимаю, что реакция тети Лили может оказаться куда хуже и уже жалею, что сказала Паше о том, что хочу присутствовать при этом.

– Так вы еще не говорили с Женей и Лилей?! – в ужасе округляет глаза мама, а папа бросает на Пашу еще один злой взгляд, прежде чем повернуться ко мне:

– Тебе при этом точно не нужно присутствовать!

И, я уже готова с этим согласиться, потому что тетя Лиля – непредсказуемая женщина с чрезмерными реакциями почти на все.