Трясу головой, чтобы выкинуть дурные мысли. Что-то последнее время они слишком часто меня посещают.

«Что я должна была решить?»

«Я уже решил за тебя. Раньше надо было думать своей белобрысой головой!»

Прилетает ответ и собеседник выходит из чата. Его иконка становится оффлайн. Я смотрю на экран смартфона около минуты. Пытаюсь понять, что должна была решить, но потом просто пожимаю плечами, убираю телефон в карман и продолжаю краситься.

Сначала магазин и Стас, а потом всё остальное. Глеб потерпит до вечера. Перебесится и, наверняка, снова начнёт заваливать чат своими сообщениями.

Через десять минут выхожу из квартиры с небольшим рюкзаком, чтобы в него сложить продукты, и спускаюсь по лестнице, потому что лифты и я несовместимы. У меня есть небольшой внутренний страх застрять в нём, поэтому я предпочитаю лишний раз пробежаться по ступенькам, чем ехать в железной коробке.

Кто знает, сколько лет этой многоэтажке? А самое главное — технике.

На улице светит солнышко. Погода замечательная. Осень продолжает радовать теплом. Но листья на деревьях уже стремительно желтеют и начинают потихоньку опадать. Ветер безжалостно срывает новую порцию листочков и несёт их под ноги, усыпая аллеи жёлто-зелёным покровом.

Прогулочным шагом топаю в ближайший супермаркет. А по дороге решаю позвонить Краснову.

Стас отвечает на звонок быстро, не проходит и трёх гудков:

— Привет!

— Привет, — начинаю и запинаюсь, не зная, как правильно продолжить. Являясь истинным интровертом, я редко общаюсь с собеседником посредством звонков, отдавая предпочтение смскам. — Как дела?

Шаблонные вопросы всегда спасают!

— Отлично, — бодрым голосом заявляет Краснов. Но на фоне слышится шум голосов, будто он не дома. — Сама как?

— Тоже хорошо, — кусаю губу. И решаю перейти к главному без предисловий, потому что, чем быстрее начнёшь, тем быстрее закончишь. И вся эта неловкая ситуация останется позади. — Стас, слушай… Я очень благодарна тебе за подарок, правда, но это слишком. Я не могу его принять. Не мог бы ты сказать, где тебе будет удобно встретиться сегодня, я подъеду и верну тебе коробку?

Я тараторю быстро, не давая парню и шанса вставить хоть слово. И, как только заканчиваю, резко втягиваю носом воздух, потому что потратила весь кислород на то, чтобы успеть выпалить все свои мысли до того, как Стас решит меня перебить.

Но ответ Краснова удивляет не меньше, чем платье, всё ещё лежащее дома на кровати.

— О чём ты, Арина? Какая коробка? Какой подарок? — Он издаёт нервный смешок. — Давай с самого начала и по порядку.

— Хочешь сказать, что не ты прислал мне вчерашнее голубое платье курьером? — С сомнением тяну я и хмурюсь.

В динамике повисает небольшая неловкая пауза.

— Нет. — Доносится чёткий ответ. — Ты смотрела отправителя?

Быть того не может! Он специально так говорит, чтобы я оставила подарок у себя. В тот момент кроме Стаса, никого не было рядом.

— Издеваешься? — Шутливо бросаю я и останавливаюсь посреди аллеи. — Ты же вчера сам поймал меня на разглядывании платья на витрине.

— Я помню, о каком платье ты говоришь, но я не покупал его. — Тон Стаса действительно источает замешательство, и я краснею. Мне становится неловко от того, что, возможно, Краснов не присылал мне платье, а я так настойчиво пытаюсь его в этом убедить.

— Ты уверен? — Предпринимаю последнюю попытку.

— Уверен, Арина. Я не покупал то платье. Да и при всём желании встретиться с тобой не смогу сегодня, потому что мы с семьёй отдыхаем за городом. — Извиняется парень. — Если хочешь, мы выясним, кто…

Я не успеваю дослушать, потому что внезапно кто-то выхватывает телефон из моей руки. Резко оборачиваюсь. Внутри меня всё привычно обмирает, когда я вижу Соколовского, который демонстративно завершает вызов и блокирует телефон.

— Аппарат абонента временно недоступен. Просьба не беспокоить его никогда! — Пародируя тонкий женский голосок, кривляется брюнет. Смотрит на меня пристально, но не с улыбкой, а раздражённо. Словно его что-то очень злит.

— Это уже переходит все границы! — Раздражённо отрезаю я и требовательно протягиваю руку, чтобы мажор вернул мне телефон. — Отдай!

Глеб вытягивает длинную лапищу с зажатым в ней телефоном вверх. Дразнится. Но я скрещиваю руки на груди и одариваю его выразительным взглядом.

— Ни. За. Что. Твой личный ад начинается прямо здесь и сейчас, Скворцова. Я предупреждал. Соколовский слов на ветер не бросает. — Цокает он и снова дёргает смартфоном, будто я котёнок, который должен среагировать на любимую игрушку.

— Что за детский сад, Глеб? — Уже спокойнее спрашиваю я и тру переносицу большим и указательным пальцами. — Я думала, что ты вырос из этих игр.