Что ж, хорошо бы найти капитана Олдша или майора Раста.

Я закончила завтрак и поспешила к штабу. Скорее всего, смотр происходит на плацу около него. Там я знакомых парней и решила перехватить.

— …И последнее на сегодня, — донёсся до меня усиленный магией спокойный голос генерала, когда мне осталось пройти по дорожке пару шагов до поворота на широкую аллею, ведущую к штабу. Замедлила шаг. Раз последнее, значит, скоро Варло Тортон всех отпустит, и можно будет не показываться пока ему на глаза. — Наш главный лекарь гроу Валери эн Фло, — я навострила уши, — намерена проверить здоровье офицеров, а затем и всего персонала гарнизона с целью убедиться в пригодности к службе. Приказываю командирам передать гроу списки и согласовать время посещения. Списки штабных офицеров я уже составил, и мы с вами, мои дорогие подчинённые, пройдём медкомиссию первыми. Покажем пример и развеем глупые предрассудки про «переступить порог госпиталя — к болезни». Свободны.

Я тут же перенеслась в свой первый день и вспомнила, как парни, провожавшие меня от портала, отказались заносить мою сумку в лечебницу. Ох, Творящий! Я представляю, сколько вазопретаторы, и не только, сейчас добрых слов говорят в мой адрес… С другой стороны, если генерал лично явится на медкомиссию, у меня будет возможность с ним поговорить на моей территории. Может, тогда разговор пройдёт легче? Там и Муля рядом. Не придётся далеко ходить, чтобы его показать.

Глава 17

Пока стояла в раздумьях, послышался топот множества ног и голоса — вазопретаторы шли в мою сторону, обсуждая полученную информацию. Что-то мне подсказывало, что радости от встречи со мной не выкажут даже мои новые приятели.

Что делать-то? Ноги сами понесли меня через кусты на другую дорожку, ведущую к госпиталю. Я улепетывала и ругала себя на чем свет стоит! Ну что за трусиха, а?! И как теперь быть? Кто принесёт мне артефакты со склада? И Шуны нет. Так бы её отправила за крепкими мужскими руками.

А если раздобыть тележку и на ней довезти?

— Гроу лекарь! Как хорошо, что я вас нашёл! — раздался окрик, едва я выбралась на аллейку.

Я обернулась — ко мне очень быстро приближался главный повар. Вид он имел встревоженный и растрепанный. Я быстренько отряхнула костюм, надеясь, что в волосах не застряли веточки и листочки, и изобразила внимание.

— Слушаю, Митро. Надеюсь, ничего не случилось? В кухне всё хорошо?

— Плохо, гроу! Очень плохо! Помощница моя — тётка Нарка — с животом страх как мается! Прямо падает, обед готовить не может! Мы её к тебе в госпиталь привели, а тебя нет.

— Уже бегу! Ходила искать помощников, но не нашла. Нет у тебя крепких парней, чтобы помочь мне со склада артефакты принести?

— Как не быть? Найду! А ты мне, главное, тётку Нарку на ноги поставь. Бульон уже доходит, закуски надо резать.

Мы разбежались с Митро в разные стороны: он обратно в столовую, а я смотреть, что случилось с женщиной. Радовало, что вопрос с помощниками решился так легко, но тревожило, что у меня опять пациент. Они все меня ждали, чтобы начать болеть? И Шуны нет, чтобы магическую диагностику сделать! Вот же… Придётся опять вспоминать безмагическую медицину и надеяться на артефакты.

Едва переступила порог госпиталя, как навстречу мне вылетела перепуганная Маришка — сегодня на смену пришла племянница старшей помощницы.

— Мэтрисса, скорее! Тётке Нарке совсем худо! Воет и за живот держится.

Я пулей влетела в обеззараживающую камеру, потом в процедурный за обезболивающим и индикатором болезней и помчалась к больной.

Очень крупная — как три, а то и четыре меня в обхвате — женщина лет пятидесяти, обливаясь потом и слезами, каталась по полу. Совсем дело плохо!

Я упала рядом с ней на колени, пристроила к вене артефакт с болеутоляющим и, изловчившись, сунула в разинутый рот несчастной индикатор. Он хотя бы покажет, что за хворь напала на тётку Нарку — поддающаяся магическому лечению или та, что приходит из разломов.

— Тише-тише, сейчас станет легче, — принялась я успокаивать страдалицу, — давайте поднимемся на ноги и ляжем на кровать. Я вас посмотрю. Расскажите, где болит? Маришка, помоги мне поднять тётю Нарку.

Женщине под воздействием лекарства стало легче, и нам с помощницей удалось её поднять и уложить на чистые простыни. Я расстегнула рабочий халат повара и уставилась на огромный вздутый живот. Потрогала его — и Нарка ойкнула. Твёрдый даже с такой внушительной прослойкой жировой ткани.

Я вытащила индикатор и с досадой отметила показания. Серый цвет говорил о том, что болезнь поварихи магией не вылечить. Кинулась перебирать в уме все подходящие инфекции, которые знаю, одновременно пытаясь по симптомам поставить диагноз.

— Сколько вам лет?

— Пятьдесят три скоро будет.

Молодая ещё женщина. Без магии живут лет до ста пятидесяти легко.

— А давно у вас это началось?

— Утром немного стало болеть, но тихонько. Поболит и пройдёт. Я и пошла на работу. А потом всё сильнее да дольше. Потом уже совсем терпежа не стало.