История побегов из Парчмана была длинной и впечатляющей. Невин Нолл ждал своего часа. И наблюдал, наблюдал постоянно.

Пятого января 1984 года на формальной церемонии в зале Верховного суда Миссисипи его председатель привел Кита Руди к присяге в качестве тридцать седьмого генерального прокурора штата. Эйнсли и две дочери, Колетт и Элиза, гордо стояли рядом с Китом. Агнес, Лора, Беверли, Тим и другие родственники наблюдали из первого ряда. Братья Петтигрю, Иган Клемент, Рекс Дубиссон и дюжина близких друзей с юридического факультета вежливо поаплодировали по окончании церемонии и ждали своей очереди сфотографироваться на память с новым генеральным прокурором.

Во время последних праздничных каникул Кит и Эйнсли завершили переезд в Джексон и теперь распаковывали вещи в небольшом доме на тихой улице в центре города неподалеку от колледжа Белхейвен. Поездка от дома до нового офиса Кита на Хай-стрит напротив Капитолия занимала пятнадцать минут.

В половине восьмого утра следующего дня он уже сидел в своем кабинете без пиджака и был готов к первой встрече. Уитт Бизли руководил работой Отдела апелляций по уголовным делам с 1976 года и в этом качестве отвечал за защиту обвинительных приговоров в отношении тридцати одного заключенного, приговоренного к смертной казни. Ажиотаж, вызванный казнью Джимми Ли Грея, только усилил давление на Бизли и его команду: все требовали, чтобы они положили конец обременительным задержкам и дали зеленый свет палачу в Парчмане. После многих лет на передовой Бизли — в отличие от политиков — был прекрасно осведомлен о сложностях и запутанности судопроизводства, связанного со смертной казнью. Он также знал, что его новый босс испытывал жгучее желание ускорить рассмотрение апелляций Хью Малко.

Кит начал со слов:

— Я оценил колоссальный объем работы, которую вы ведете, — просмотрел все тридцать одно дело. Трудно сказать, кто станет следующим.

— Это правда, Кит, — согласился Бизли, почесывая бороду.

Он был на двадцать лет старше своего босса и, называя его по имени, не проявлял неуважения. Кит уже объявил сорока шести юристам, которые в настоящее время работали в его штате, что они будут обращаться друг к другу по имени. Что касается секретарей и клерков, то использование при обращении слов «мистер» и «миссис» оставалось для них обязательным.

— Апелляции Джимми Ли Грея были рассмотрены довольно быстро, условно говоря, но там нечего было оспаривать, — заметил Бизли. — Исходя из состояния дел, я полагаю, что следующая казнь может состояться не раньше чем через два года. Если бы меня спросили, кто вероятный кандидат, я бы назвал Уолли Харви.

— Жуткое преступление.

— Они все жуткие. Поэтому преступников и приговорили к смертной казни. И люди не хотят ждать.

— А что с Малко?

Бизли глубоко вздохнул и снова почесал бороду.

— Трудно сказать. У него хорошие адвокаты.

— Я прочитал каждое слово.

— Я в курсе. Прошло пять с лишним лет после вынесения приговора. Мы должны выиграть дело в федеральном суде в этом году, может, в следующем. Им нечего предъявить, кроме обычного набора аргументов: неэффективная помощь адвоката на суде, вердикт против подавляющей доказательной массы и тому подобное. Они весьма разумно делают упор на доказательства. Как вы знаете, единственными настоящими свидетелями были Генри Тейлор и Невин Нолл, два бывших сообщника, которые его сдали, чтобы спастись самим. Малко приводит достойный аргумент, но я не думаю, что суд на это купится. Опять же, чтобы разобраться с федералами, все равно уйдет два года, а затем обычные молитвы. Эти ребята испробуют все, и у них есть опыт.

— Я просто хочу, чтобы это дело получило приоритет, Уитт. Разве я прошу слишком много?

— Они все имеют приоритет, Кит. Мы имеем дело с жизнями людей и рассматриваем их дела со всей ответственностью.

— Я это знаю, но тут другое.

— Понимаю.

— Подключите своих лучших людей. Никаких задержек. У меня точно есть четыре года, что я пробуду на этом посту. Кто знает, какие события развернутся потом.

— Понял.

— Мы можем это сделать за четыре года, Уитт?

— Ну, сказать наверняка нереально. С тысяча девятьсот семьдесят шестого года у нас прошла только одна казнь.

— И мы отстаем. Техас далеко впереди.

— У них гораздо больше смертников.

— А что насчет Оклахомы? За последние три года там было пять казней, а у нас смертников гораздо больше.

— Я знаю, знаю, только не всегда это зависит от Генеральной прокуратуры. Нам приходится ждать решения группы федеральных судей, которые терпеть не могут заниматься процедурами, связанными с правами осужденных на смерть заключенных. Они печально известны намеренными проволочками и отказом от сотрудничества. Их клерки ненавидят дела о смертной казни из-за обилия бумажной работы. Это мой мир, Кит, и я знаю, как медленно решаются вопросы. Но мы сделаем все возможное, я обещаю.

Кит был удовлетворен ответом и улыбнулся.

— Это все, о чем я прошу.

Бизли, внимательно посмотрев на него, продолжил:

— Мы сделаем это, Кит, постараемся ускорить процедуры. Однако вопрос в том, готовы ли к этому вы. Вы считаетесь потерпевшей стороной — вы и ваша семья. Это уникальный случай, когда потерпевшая сторона обладает такой огромной властью над машиной смерти. Кое-кто уже поднимет вопрос о конфликте интересов.

— Я все внимательно прочитал, Уитт, и понимаю, о чем они говорят. Меня это не беспокоит. Люди избрали меня своим генеральным прокурором, прекрасно зная, что мой отец был убит Хью Малко, и я должен буду защищать штат от его апелляций. Меня не испугает кучка критиков. К черту прессу!