Шрифт:
[12] И какой же ты план придумала на этот раз? Помнится, в детдоме, тебе не удалось его осуществить… (укр. яз.)
[13] Тогда секция была заперта, а про способности Персика мы еще не знали (укр. яз).
[14] И ты хочешь привлечь к этому Персика? Она же пропала (укр. яз).
[15] Может, ее уже похоронили где-нибудь за углом… (укр. яз.)
[16] С ее-то способностями? Да бросьте. Она поди где-нибудь ошивается… (укр. яз.)
[17] Кто ж знал, что эта станция рванет… (белорус. яз.)
[18] Нам нужно отыскать Персика. Они ее держат где-то здесь (укр. яз.).
[19] А вы не думали, что ее держать из-за ее способностей? Она девочка довольно глупая, запросто себя выдаст (укр. яз.).
[20] А ты откуда знаешь? Сама больно-то умная? (укр. яз.)
[21] И каков наш план? (укр. яз.)
[22] Я видела, на что способна Персик. Мне нужно, чтобы она освободила мне дорогу, пока я буду бежать по коридорам. Я видела двух охранников, один на входе, второй внутри здания пасется. Их надо убрать (укр. яз).
[23] А потом? (укр. яз)
[24] А что будем делать мы? Мы разве не пойдем с тобой? (белорус. яз.)
[25] Мы останемся здесь. Пусть Лена найдет своего отца. А если не найдет… у нас есть временное пристанище. И давайте не будем нагнетать обстановку заранее. Мы до сих пор не знаем, что случилось с нашими родителями (укр. яз.).
Книга Шестая. "Плачущий мужчина в плаще"
Глава I
— У меня внутри все сожжено!
Инга медленно поглаживала отца по сморщенной руке. За то время, что ему пришлось провести в радиоактивной зоне, он очень сильно изменился. Всегда радостный и доброжелательный мужчина с улыбающимися глазами превратился в замкнутого и депрессивного человека.
В прошлом году отцу исполнилось ровно пятьдесят.
Инга смахнула набежавшую слезу.
Красивый и привлекательный мужчина вмиг превратился в больного старика.
— Папа… Не стоило тебе ездить туда…
Возвращаясь с больницы, Инга доставала подаренные генеральным секретарем золотые наручные часы и долго смотрела на прозрачный циферблат. Стрелки медленно двигались по кругу, издавая тонкое тиканье.
“Не стоило оно того…”
— Ты не понимаешь, мамочка, я не могу смотреть на его страдания! Это несправедливо! Он спас не только страну, но и целую планету, а в ответ получил черную неблагодарность! Да почему люди такие свиньи?! Почему с каждым годом мы все больше и больше ненавидим друг друга? Мой отец… это черная несправедливость! А Горбачев что? Он вычеркнул его из списка награждаемых людей, подарил ему жалкую побрякушку, и все!.. О моем отце говорят небывалые вещи! Его ненавидят, о нем разводят сплетни и слухи, а я, я не хочу в это верить, мой отец самый лучший человек на свете!..
Инга продолжала проводить все свое свободное время в больнице у отца. Ему выделили отдельную палату, его часто посещали друзья и самые близкие, но молодая женщина, работающая в советском посольстве в Париже, никак не ожидала увидеть свою названную младшую сестру.
Ей пришлось отлучиться на некоторое время из больницы, оставив отца одного в палате.
— Со мной все хорошо, золотце, правда, не беспокойся обо мне.
— Как же не беспокоиться, папа! Ты выглядишь отвратительно, ничего не ешь, все витаешь в своих мрачных мыслях и молчишь! Я боюсь оставлять тебя одного, не дай бог что случится, ни я, ни мама, мы этого просто не переживем!
— Инга…
— Ладно, ладно, папа, не буду тебя грузить. Я уеду, ненадолго. — Инга склонилась над отцом и поцеловала его в лоб. — Как только освобожусь, я сразу же примчусь к тебе. Мила пообещала посидеть с тобой, пока меня не будет. И не спорь!.. Все, я побежала. — И девушка тихонько прикрыла за собой дверь.
“У него радиационный панкреатит, лучевая болезнь четвертой степени. В крови обнаружены миелоциты, задет костный мозг…” — эти слова Инга прокручивала у себя в голове постоянно, словно пытаясь найти среди них хоть какое-то решение.
— Алина?..
Девочка с длинными, тяжелыми, темными волосами появилась в больничной палате неожиданно, словно гром среди ясного неба. Она, осторожно приоткрыв дверь, просунула нос в щель, и от увиденного ее зрачки расширились, заполняя чернотой синеву глаз. Пронзительный взгляд зацепился за бледное, осунувшееся, лицо, за исхудалые руки — ей еще не приходилось видеть отца в таком состоянии.
Алина подошла ближе и, не отрывая взгляда, присела на маленький стульчик, рядом с кроватью. Ее шикарные белые банты, украшавшие цвета воронова крыла волосы, куда-то исчезли. Пряди рассыпались по плечам, стоило наклониться и впиться глазами в лицо больного мужчины. Среди пронзительной синевы заблестели маленькие капельки слез, а затем покатились по грязным щекам, оставляя мокрый след.