– Да. Ума не приложу, почему он её не бросил, а продолжал потакать ей?

– Было бы что прикладывать, - хмыкнула я в плечо Арта.

– А тебе в голову не приходило, что он её любит?
– спросил Артур, пока Франсуаза ловила ртом воздух от моей реплики, но удержаться я не смогла.

– Любит? Кто? Кого? Розалию? Герцог фон Мёнерих?
– и Франсуаза звонко расхохоталась - Он не умеет любить!

– Да, признаться, я тоже так думал некоторое время назад. Только я ошибался. Что ж. Давайте подведём неутешительные итоги. Ты ненавидела свою, так называемую «подругу», люто ей завидовала и желала ей зла. Мотивов у тебя было много. И отнять у неё обоих герцогов. За одного - выйти замуж, другого - взять в любовники. Тут уж кому и как повезёт. И зависть. Просто море зависти. Очень хотелось власти над умами и сердцами двух не тебе принадлежавших мужчин. Ну и положение в обществе поправить. Всё-таки герцогиня Альба и любовница герцога фон Мёнериха - это ощутимый вес. Я ничего не упустил?
– и он в упор посмотрел на Франсуазу, которая снова открывала и закрывала рот, звуков при этом не издавая.

– Да, нет. Всё, вроде бы, сказал, - пожала я плечами.

– Только вот смерть Розалии тебе ничего из того, чего ты так пламенно желала, не принесла. Не так ли? Альба тебя бросил?

– Нет! Мы просто… просто… - начала она, но вот закончить так и не смогла.

– Бросил. Ну, это и понятно. Ты ему теперь и даром не нужна, даже в качестве любовницы. Пока был женат, к молоденьким девушкам было не зачем приглядываться. На рынке невест он не котировался. А вот теперь он снова завидный жених. Очень завидный, я бы даже сказал. И ему такой груз, как ты, тянущий его ко дну, - совсем не нужен. Так что, ваше расставание было закономерным. Но только ты со своим жалким умишкой не способна это понять, - и он снова ждал возражений, которых не последовало.

– Что касается моего отца - то тут ты даже близко подобраться не сможешь. Он не только завидный жених, но и любовниц выбирает очень придирчиво. И да, ему не откажет ни одна. На что ты вообще рассчитывала?
– продолжил добивать словами Артур сидящую перед ним женщину.

– Я её не убивала!
– взревела раненым быком с корриды Франсуаза.

– А вот ты знаешь, верю. И не потому, что ты не способна столкнуть соперницу с лестницы. Очень даже способна. И если бы герцогиня ссорилась с кем-то на ступеньках, то я бы решил, что это была именно ты. Но её убили, едва она вышла из спальни. А это говорит о продуманности. На что ты явно не способна, - сказал Артур, вставая и увлекая меня за собой.

У мрачных, тёмных фигур Магдалены Вентуры с мужем и сыном мы остановились, и Артур поклонился.

– Восхищён вашим мужеством, - сказал Арт.

А я убрала магию, наблюдая за тем, как эта троица возвращается на полотно.

Мы направились на выход, не дожидаясь слов приличествующих окончанию визита и не нуждаясь в провожатых. Мне не терпелось покинуть этот дом как можно быстрее.

– А ты знаешь у Риберы не мало вполне себе жизнеутверждающих работ. Помню в детстве, я восхищался его «Святой Инессой», - сказал Артур, отвлекая меня, пока мы шли на выход.

– Это ту, что написал со своей дочери?

– Да, это про святую, которую раздели и собирались вывести на площадь перед толпой народа.

– А у неё вдруг выросли густые длинные волосы. Они полностью её укрыли. Да, я помню и легенду, и картину. Очень трогательная, ты прав, - и я благодарно прижалась к жениху.

Мы спустились к машине и только тогда я спросила:

– Ты на самом деле думаешь, что она её не убивала?

– Да. Она мне, так же как и тебе, не нравится. И если выбирать, то именно её я бы выбрал на эту незавидную роль - роль убийцы герцогини Альбы. Но, видишь ли, не укладывается у меня в голове подобный вариант. А я привык доверять своему чутью, - задумчиво ответил Артур.

– Почему?

– Розалия Альба была очень необычной женщиной - красивой, умной, обаятельной, немного авантюрной и легкомысленной, но при этом - совершенно точно незаурядной. И что такую женщину смогла убить эта блондинистая вертихвостка? Нет, мне в это не верится.

– У нас ещё впереди трое потенциальных подозреваемых, один из которых - профессиональный убийца. Так что есть время и на раздумья, и на то, чтобы определиться, - согласилась я.

«Я признаю трёх мастеров: природу, Веласкеса и Рембрандта»

Франсиско Хосе де Гойя-и-Лусьентес

– Главное, что тебе стоит уяснить - это ЧТО такое коррида?
– сказал Артур, когда мы садились в машину.

– Спорт?

– Нет, дорогая, это не скачки, как у вас, на вашем холодном острове, - проворчал Артур.

– Это на соседнем. А у нас всё больше крикет. Тогда - ритуальное принесение в жертву быка?
– фыркнула я в ответ.

– Ага, ты ещё про забой скота вспомни. Нет, и ещё раз нет! И не вздумай, кому-то сказать подобное. Жутко обидишь всю Испанию. Коррида - это Искусство!
– поучительно произнёс он.

– Ах, искусство!? Тогда всё сразу встаёт на свои места. Так вот почему ты меня два раза заставлял переодеваться? Я иду почти как на великосветский приём - в подходящей одежде и драгоценностях!
– снова фыркнула я.

– Потому что корриду не следует посещать в чём-то другом, - назидательно произнёс мой будущий муж и поправил алую розу у себя в петлице.