Воздух свистнул в ушах, под ногами мелькнула отражёнными солнечными бликами речная поверхность. Линьсюань притормозил, оглядывая извилистое русло… И тут его ушей достиг едва слышный, но отчаянный девичий визг.

Хорошо, что звуки над водой разносятся дальше – будь он в лесу, вообще бы ничего не услышал. Визжали за излучиной реки, где река подмыла берег, образовав небольшую заводь. Тоненькая фигурка, стоя по пояс в воде, с мечом в руках отбивалась от атаковавшего её существа, похожего на огромную, полупрозрачную змею. А рядом, лицом вниз, плавало ещё одно тело в белой ученической одежде.

Линьсюань врезался змее в голову, даже не соскочив меча, так, чтобы острие Ханьшуя пришлось ей в основание шеи. Одновременно он сложил обе руки в печати и хлестнул змею подобием кнутов из духовной силы. Атака оказалась даже успешней, чем он ожидал – змея просто рассыпалась массой капель, обрушившихся на снова взвизгнувшую Сяо Ми. Водяной дух, подумал Линьсюань, соскакивая на берег и подхватывая меч за рукоять.

– Вылезай, быстро!

Ответить Сяо Ми не успела – вдруг взмахнула руками и исчезла под водой, словно её дёрнули за ноги. Хотя, почему «словно»? – подумал Линьсюань, выхватывая из рукава талисман. Перебирать их времени не было, а потому в рукав он складывал талисманы, которые должны были действовать на любую нечисть вообще. Плохо было то, что такие универсальные как правило действовали слабее, чем направленные против конкретно вида нечисти, и их приходилось дополнительно накачивать силой. Бумажка упала на заколыхавшуюся мутную воду, зашипела, словно попав в кислоту, и Линьсюань, уловив ток тёмной ци под поверхностью – словно опять промелькнуло стремительное змеиное тело – спрыгнул в заводь и рубанул Ханьшуем.

Он не промахнулся. Спустя мгновение ученица пробкой выскочила на поверхность, отплёвываясь и размахивая клинком. Похоже, она тоже сумела-таки достать им духа, и Линьсюань ощутил мимолётную гордость. Не даром преподаватели время на учеников тратили, и он тоже к этому руку приложил! Но в следующий миг стало не до гордости. Вода забурлила, и из неё взметнулось сразу несколько извивающихся не то змей, не то щупалец. Тот факт, что они состояли из воды, едва ли делал их менее убийственными.

– На берег! – заклинатель поймал ученицу за запястье и дёрнул себе за спину.

Вовремя – щупальцы сложились в единый кулак и ударили разом. Линьсюань едва успел выставить щит. Грохнуло, словно огромным кузнечным молотом, щит разлетелся, Линьсюаня отшвырнуло назад, почти на самый берег, едва не сбив девушку с ног. Дыхание вышибло из груди, рёбра затрещали, по ушам с размаха ударили две невидимые ладони. Однако своё дело щит сделал, и водяной кулак опять распался на душ из капель, чувствительно, но безвредно забарабанивший по плечам и макушке.

Линьсюань потряс головой, провёл рукой по лицу – нет, крови не было, только в голове звенело. Что-то скользкое подвернулось под ноги, кажется, это был корень дерева, и заклинатель чуть не упал. Сложил левую руку в печать, вскинул её к лицу, приводя в действие свою ци, ткнул пальцем в переносицу и тут же зажмурился. Получилось! Сквозь сомкнутые веки мутно просвечивали контуры берега, деревьев вокруг, вода казалась колыхающимся туманом, зато движения духа открывшийся «третий глаз» видел теперь совершенно отчётливо.

Заклинатель рубанул воду Ханьшуем, отражая атаку снизу, и едва успел вскинуть меч, чтобы встретить щупальце, ударившее сверху. Прихотливый узел из водяных струй плясал перед ним, дух стал осторожнее, он больше не пытался раздавить врага с ядовитым жалом одним махом, а атаковал с разных сторон, выбрасывая то одно, то другое щупальце. Приходилось орудовать мечом всё быстрее, уворачиваться, вода мешала, проклятый длинный подол потяжелел и сковывал движения, не смертельно, но когда каждая доля секунды на счету… Краем закрытого глаза Линьсюань видел Сяо Ми, воспринимавшуюся теперь как тёплый огонёк свечи. Девчонка всё ещё возилась в воде, она не просто пыталась выбраться, она, упрямица, тащила на берег тело товарища. Чан Сюэ не ощущался почти никак, и это было плохо, но думать об этом было некогда, ведь атаки становились всё яростнее, он едва успел отбить струю, выскочившую из-за спины. Водяной дух был и силён и зол, должно быть, нажрался где-то жизней и был в ярости от того, что у него отбирают добычу. Один удар Линьсюань всё-таки пропустил, под закрытыми веками пошли красные и чёрные круги, каким-то чудом он не упал, но, полуоглушённый, не заметил, как над головой стремительно мелькнули три светлые тени.

В следующий миг в воду упала сплетённая из духовной силы сеть, затянулась и дёрнулась вверх, вырывая духа из его родной стихии.

– Давай! – срывающимся юношеским голосом проорал Бай Цяо.

Проморгавшись, Линьсюань увидел удивительную картину. В воздухе истаивали остатки энергетической сети, которую ученики всё равно не смогли бы подпитывать долго, не истощив себя, а трое парней с трудом удерживали в воздухе что-то отчаянно извивающееся, укутав его… собственными халатами. Да, заклинательские одежды покрывали зачарованной вышивкой в цвет ткани; она, как правило, не спасала от механических повреждений, зато отводила от тела вредоносную ци. Оказалось, что в обратную сторону это тоже работает. Дух не только не мог прорваться сквозь ткань, но и вырваться из неё!

– Цянькунь! – Линьсюань нашарил на поясе зачарованный мешочек. – Давайте его сюда!

Дух сопротивлялся бешено, они едва его не упустили, и к тому времени, как водяной клубок всё-таки удалось затолкать в горловину мешочка, на белоснежных шэньи кое-где появились прорехи. Но они всё-таки справились. Цянькуни делали мастера своего дела, из зачарованного пространственного кармана не вырывались ни духи, ни лютые мертвецы, если кому-то приходила в голову блажь их туда засунуть. Линьсюань выбрался на берег, ухватившись за протянутые руки, и тут же сел прямо на землю, переводя дух. Во что теперь в цянькуне превратятся любовно выписанные талисманы… Ну да хрен с ними. Новые можно начертить.

Это была его вторая серьёзная схватка с сильным противником один на один, и снова он выходил из неё изрядно потрёпанным. Теперь понятно, почему у мастера Хэна столько шрамов на теле. Хэн Линьсюань был чертовски везучим сукиным сыном, раз вообще дожил до своих лет.

– Вообще-то, я должен отругать вас за нарушение приказа, – сказал он плюхнувшемуся рядом Бай Цяо. – Но у меня язык не поворачивается. Спасибо.

Старший ученик, кажется, смутился.

– С одеждой чья была идея?

Бай Цяо смутился ещё больше, в то время как остальные двое дружно кивнули на него.