Забрав простынь, Лютер положил ее в розовый пикап. Вещи из багажника его автомобиля тоже отправились в кузов. Логично, что если агент Фосберг трагически погиб в огне, то он не мог уехать на своей машине, в которой придется оставить и телефон.

Джей бегал с канистрами вокруг дома, щедро поливая бензином стены, увитые плющом. Поджог, конечно, раскроют. Но это уже не проблемы Лютера. Мало ли кто решил сжечь вампира и бабку.

Когда Лютер отъезжал от озера, пламя уже взметнулось, отражаясь в черной воде. Дело раскрыто? Как бы не так. Сердце застыло, а вместе с ним отключились все инстинкты и чувства, что мешали мыслить здраво. Смутные образы выстроились в ряд, как солдаты, и Лютеру оставалось лишь пройти вдоль строя.

Итак, Сесилия мертва, убита Корделией. Корделия тоже мертва, убита Персивалем. Рыжий коп должен был стоять на стреме у входа в парк и немедленно звонить, если увидит подъезжающие машины спецслужб — те легко отследят местонахождение Лютера по телефону, и он ждал их с минуты на минуту. Однако Перси услышал звук выстрела, когда Лютер шмальнул вампирше в колено, и прибежал на помощь. Трогательно, но фатально для Корделии. Увидев, как она режет топором руки его глубоко уважаемому агенту Фосбергу, Перси подхватил пистолет, валяющийся на полу, и выстрелил в нее.

А ведь Корделия, выходит, и правда хотела его спасти. Не ради него самого, но ради любимой внучки, которой нужна кровь вампира.

Откуда взялась третья бабка, Лютер не знал. Возможно, поставила внуку на телефон какую-нибудь родительскую программку слежения.

Итог: обе подозреваемые убиты, а Лютер так и не выяснил, кто же убил Луизу Паркер.

Корделия валила все на Сесилию — очень удобно, когда та мертва. Но вот он, Лютер, вполне смог сдержать голод и с Тришей, и с Джеем, и оба они живы, в отличие от Луизы Паркер, которой Сесилия якобы разодрала горло в приступе жажды.

Ладно, он готов поверить, что это произошло один раз — в случае с Анной. Но второй? Сесилия прожила человеком не меньше пятнадцати лет и так и не научилась сделать превращение туда-сюда контролируемым и безопасным?

Над парком разливалось зарево пожара. Бухнул взрыв — огонь добрался до газового котла. Где-то вдали взвыла пожарная сирена, а на повороте сверкнул фарами кортеж из черных джипов — вот и дровосеки. Слегка запоздали, задержавшись на празднике тюльпанов. В зеркало заднего вида Лютер проследил, как машины одна за одной скрылись в парке. Хоть бы Джей успел убраться оттуда.

Припарковав пикап у дороги, Лютер направился в дом к Корделии. Дверь была закрыта, и он толкнул ее рукой, так что замок с корнем вырвало из косяка. Перешагнул порог. Его сюда не приглашали, но хозяйка дома мертва — путь свободен.

В кладовке нашел вместительную сумку и быстро сгреб туда все фотографии Рокси со стены. Пробежавшись по комнатам, забрал остальные фотки и ноутбук.

Мимо промчалась еще одна пожарная машина с сиренами и мигалками. Лютер вышел из дома и, закинув сумку в пикап, сел за руль. Хладнокровно решив, что Рокси может посидеть в подвале еще немного, направился в полицейский участок. Заметив на парковке черный джип, проехал мимо, не останавливаясь, и свернул к салону мадам Изабель.

Перси всхлипывал в своей комнате, закутавшись в одеяло как в кокон, и Лютер, вцепившись в карниз одной рукой, другой тихонько постучал в окно. Прижал палец к губам, когда за стеклом появилось растерянное и изумленное лицо копа.

— Тише, — приказал ему, когда окно распахнулось. — Не кричи, не визжи и не плачь. Соберись, короче, и будь мужиком.

Перси зажал рот двумя руками и быстро закивал.

— Ты просмотрел распечатки звонков Корделии, как я тебя просил?

Перси закивал еще быстрее.

— Кому она звонила?

— Да вообще никому, — свистящим шепотом сказал Перси, отняв руки ото рта. — Агент Фосберг, но вы же умерли…

— Вот так всем и говори.

— Секретная пилюля? Суперспособности? Шпионский прием? А что у вас с глазами, агент Фосберг?

— Побочка, — ответил он. — От пилюли. А в тот день, когда Сесилия свалилась с лестницы?

— Ноль звонков.

Что и требовалось доказать.

— Агент Фосберг, — губы Перси задрожали. — Я выстрелил… Я убил… Или она тоже живая? — в его голосе прозвучала явная надежда.

— Нет, — безжалостно ответил Лютер. — Ты очень помог. Никому не говори об этом разговоре, это очень важно. Придерживайся версии бабушки. Для всех я погиб.

На миг он подумал, что стоило бы укусить Перси и сделать внушение, но от рыжего по-прежнему воняло, да и проницательная мадам Изабель заметит следы.

— Вы уезжаете? — спохватился Перси.

— Да. Но однажды вернусь, — пообещал он. — Жди.

— Персичек? — послышался голос бабули.

Лютер снова прижал палец к губам и спрыгнул вниз. Окно за ним захлопнулось.