– Я кое-что купила для тебя, - Вэй обращается к гибриду, и вынимает из пакета сверкающие сталью острые ножницы. Пачку с краской. Перчатки.

Он стоит на месте.

– Не бойся, - она показывает на черный лакированный стул, - Я просто приведу тебя в порядок.

– Я и так в порядке, - бурчит измененный.

– Мы не выглядим, как оборванцы, - Вэй повышает голос.

Измененный недовольно сводит вместе брови, но делает робкий шаг в ее сторону. Еще один и вот он уже сидит на стуле. Вэй берет расческу с редкими зубьями и несмело касается его спутанных длинных волос. Парень вздрагивает и она резко одергивает руку.

– Прости, - Вэй опускает глаза, - Я буду осторожнее.

– Расчесывание он как-нибудь переживет, - раздраженно говорю я себе под нос, но мой выпад остается без ответа.

Откидываюсь на мягкие подушки.

– Департамент точно не знает, как он выглядит, - Эмма привлекает мое внимание и я выпрямляюсь. Она нетерпеливо покусывает большой палец, - Им известен только его номер и зона.

Отступник с легким прищуром следит за нами, будто думает, что мы сошли с ума.

Не в себе. Психически больны. Наверное, так и есть. Кто в здравом уме будет нарушать законы «золотой крови»?

– Не понимаю, – ножницы в руках Вэй щелкают, как удары молота по наковальне. Пряди серебристых волос сыплются под ноги, - Тогда как они рисуют портреты?

Эмма вздыхает.

– По общей информации, занесенной в досье: цвет и разрез глаз, комплекция, рост и т.д, - объясняет она, - Мы просто подключимся к серверу департамента и изменим его исходные данные!
– торжественно заявляет Эмма, и я удивленно приподнимаю бровь, - Да, тебе очень повезло со мной, малыш, - она смотрит на меня и я замечаю, что радужка ее глаз обведена темно-синим цветом.

– Оставьте свой флирт для спальни, - брезгливо морщится Вэй, - Откуда такие познания?

– У меня ученая степень по программированию.

Вэй закатывает глаза.

– Обычно девчонки мечтают стать принцессами, - говорю я и Эмма кидает в меня подушкой, я ловлю ее в воздухе.

– Только не я.

– Главное соблюдать маскировку, - Эмма показывает на бегающие на черном фоне зеленые цифры и буквы.
– Но они усилили защиту и я пока не могу войти в систему, - она сердито выпускает воздух через нос.

– Но ты же справишься? – наклоняюсь к ней ближе, и почти касаюсь светлых волос.

– Даже не сомневайся, - хмыкает Эмма и закусывает губы.
– Но тебе лучше от меня отодвинуться, - хрипло просит она.

У меня теплеет в животе, когда я опускаю взгляд на ее рот. В замешательстве, я отодвигаюсь от Эммы и провожу рукой по лицу, желая унять тупую боль в висках.

Вэй раздраженно поглядывает в мою сторону, быстрыми движениями нанося стойкую краску на волосы отступника.

– Вы так искупаете свои грехи? – неожиданно спрашивает измененный, краска на его бровях и волосах превращается в черную пену.

– Разве у нас есть душа?
– Вэй срывает с себя перчатки и бросает их в мусорное ведро.

– А вот это очень хороший вопрос, - мрачно замечает гибрид.

– Пора смывать краску, - произносит Вэй через мгновения гнетущей тишины.

Я наблюдаю, как они скрываются за матовой дверью ванной комнаты.

Церковь пропагандировала старую идеологию, которая после Изменения перестала существовать. Советники решили уничтожить ее на корню, нежели делить власть с неким Богом, допустившим катастрофу. Важна только «Золотая кровь». Не существует никакой души. Смерти. Грехов. Мы сами боги.

Я стираю со лба пот и замечаю знакомую мне дрожь в руке.

– Что с тобой? – Эмма поворачивает ко мне голову и слегка склоняет вправо.

– Ничего, – запускаю пятерню в спутанные волосы. С последней дозы прошло несколько часов, а я уже хочу ощутить привычное чувство эйфории.

– Ты побледнел, - она внимательно смотрит на меня.

– Кто ты такая, чтобы беспокоится обо мне?! – взрываюсь я.

– Твоя жена.

У меня звонит телефон и я раздраженно вынимаю его из кармана. На дисплее высвечиваются пять ненавистных мне букв.

Твою мать.

– Говори, - сжимаю пальцы до хруста.

– Всё утро по каналам крутят это дерьмо, - в телефоне пищит и я понимаю, что Клаус отправил мне видео-сообщение. – Твой последний репортаж имеет огромный успех, - в его голосе чувствуется сарказм и я сильнее сжимаю трубку, - Мне опять приходится разгребать за тобой.

– Мой отец хорошо тебе платит, – я слышу, как Клаус шумно вздыхает, - Я сделал всё, что вы оба хотели, пора расслабиться, пойти выпить вина, наконец, - от злости я внутренне сжимаюсь, как пружина, - Отметить, как ты помог ему сломать мне жизнь.