– И больше ничего?

Я улавливаю напряжение и настораживаюсь.

– И больше ничего, - спокойно повторяю я, глядя ей в глаза.
– Почему ты так добра ко мне? – надеюсь застать ее врасплох, но по всей видимости, мой вопрос ее совсем не удивляет.

– Ты напоминаешь мне моего сына, - отвечает доктор Полк, – Вы с ним одного возраста.

Вряд ли он похож на меня, если только...

– Он умер?

– Нет, - ее рука замирает в воздухе, она поднимает на меня глаза и я в очередной испытываю смешанные чувства, по моей коже пробегает легкая дрожь, в тех местах, где гель впитался, я чувствую легкое покалывание, - Почему ты так решила?

– Обычно, таким тоном говорят о покойниках, - я опять пожимаю плечами.

– У нас с ним трудные отношения, - губы доктора Полк трогает печальная улыбка, она берет в руки прибор, похожий на большой пончик, – Он… жив, - Доктор Полк одевает его на моё запястье, как браслет, но я не чувствую боли.

– Почему тогда вы не поговорите с ним? – я отвлекаюсь от странного устройства и смотрю на нее. Складки вокруг ее рта становятся глубже.

Доктор Полк молча сканирует мою руку, поднимая его к локтю.

– Всё намного сложнее, - наконец, отвечает она и глубокое сожаление в ее голосе заставляет меня выпрямится. – Я не могу смотреть на него без чувства вины, - доктор Полк снимает прибор, пряча от меня глаза.

А на меня? На меня ты смотришь без стыда?

– Почему? – вопрос звучит мягче, чем я бы того хотела.

– Сложно объяснить, - вокруг ее глаз собирается сеточка морщин. – Мне пришлось сделать трудный выбор.

По мне пробегает волна злости. Целое цунами, которое сметает хрупкое перемирие между нами. О каком «сложном выборе» она говорит? Какому совершенному отдать наше сердце? Легкие? Селезенку?

– Не надо этого делать, - мой голос кажется мне чересчур тоненьким и совсем детским.

– Что делать? – удивленно спрашивает доктор Полк.

– Заботиться обо мне, - отвечаю я. – Мы обе знаем, кто я и чем вы здесь занимаетесь.

Доктор Полк бледнеет.

– Отведите меня в комнату, - я встаю на ноги и отхожу к двери. Подальше от нее.

Аристократка молча убирает всё на место и подходит к компьютерному терминалу. Стены возвращаются обратно и мы выходим в коридор. Мои босые ноги неуверенно шлепают по бетонной поверхности пола в отличие от уверенного стука шпилек доктора Полк.

Ощущение тревоги усиливается. Не стоило показывать ей, что я все знаю. Надо было притворится безропотным гибридом. Втереться в доверие. Я ругаю себя за неосмотрительность и вспышку гнева. Напрягаю мозг, как мне теперь незаметно добраться до ключа и выбраться отсюда.

Я пытаюсь дышать глубоко, всеми силами стараясь успокоиться. Но мое сердце бухает в груди неестественно быстро. Доктор Полк вызывает лифт и времени остается всё меньше. Если я ничего не придумаю, другого шанса не будет. Створки лифта разъезжаются и мне приходится войти внутрь. Нужно что-то сказать. Хоть что-то. Но на ум не приходит ничего умного и я продолжаю молчать.

Наверху через витражные окна пробивается лунный свет. Скоро рассвет. Я не знаю во сколько стражники возвращаются на пост и мне придется рискнуть. Я напрягаюсь, но продолжаю двигаться к своей комнате, чувствуя полную беспомощность и одиночество.

Доктор Полк открывает дверь в мою комнату, и убирает карточку в карман. Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на нее. С моим небольшим ростом я едва достаю до ее подбородка. И тут решение приходит само собой, я даже не успеваю взвесить все за и против и просто обнимаю ее.

– Спасибо, - слова колеблются в голосовых связках в моем горле. Мне приходится с силой проталкивать их через плотно сжатые губы, прежде чем они звуком выходят наружу.

– Ох, детка, - доктор Полк так крепко обнимает меня в ответ, словно боится, что я оттолкну ее.

Я подавляю щемящее чувство благодарности к ней, уверенным движением вытаскиваю из кармана золотую карточку и быстро прячу ее в рукаве своей кофты. Острые уголки царапают кожу.

Я прижимаюсь к доктору Полк, как истосковавшийся по ласке щенок. Мне хочется украсть себе кусочек незнакомого чувства, когда о тебе заботятся. Любят. Берегут. Но это все фальшивое. С трудом, я всё-таки отрываюсь от ее пахнущей свежестью одежды, и прячусь в полумраке своей комнаты.

Пульс бьется где-то в горле и я зажимаю рот рукой. Прислонившись спиной к двери, я прислушиваюсь. Доктор Полк стоит в коридоре.

Уходи. Пожалуйста. Уходи.

Через несколько минут я слышу удаляющийся стук ее каблуков. От облегчения, я едва могу стоять. Глубоко вздохнув, я заставляю себя снова трезво мыслить.

– Тебя снова водили на допрос? – спрашивает Чайка и опускает ноги с кровати.

Я смотрю на глазок камеры, с этого места меня не видно, но если я сдвинусь хотя бы на миллиметр, мне придется здесь задержаться еще на один день.