Хорошо придумано. Конечно, на последних месяцах беременности его не поносишь, но после родов оно прослужит еще долго – ткань и впрямь очень качественная.

– Итого, леди, сумма ваших покупок составит шестьсот сорок два фиона.

– Ой! – Мира медленно начала оседать на пол. Благо, под её попу так удачно подвернулся пуфик.

Я бросила укоризненный взгляд на хозяйку дома. Серьезно? А чего бы не сказать еще громче, а то не все расслышали. Насколько я помню, здесь в высшем свете принято писать сумму крупных покупок на листочках и передавать их либо покупателям-мужчинам, либо сопровождающим леди, ответственным за оплату шоппинга. Да, тут нет мужчин, кроме скучающего Ясеня, но так открыто говорить вслух и нарушать правила приличия… Не одобряю.

– Я выпишу вам чек, – потянулась за чековой книжкой в ридикюле.

– Госпожа, – подорвался Ясень, – позвольте оплатить наличными? Чеком… нецелесообразно.

Что это еще он придумал? Ладно до этого он настаивал на наличной оплате, но мы и не тратили таких денег за раз, налички всегда хватало. Тут же я совершенно не уверена, что у меня заваляется шестьсот фионов в кошельке. На мою вопросительно вздернутую бровь помощник полез в личную сумку и вытащил на свет кошель.

– Я заплачу часть сама, у меня есть деньги, – дрожащим голосом ответило маленькое недоразумение и принялось копаться в старой одежде трясущимися руками.

– Угу, твоего будущего трехлетнего жалования как раз хватит на новое барахло, – хмыкнул Ясень. – Я расплачусь, моя леди, не извольте беспокоиться. Позже впишу эту трату в еженедельный отчет.

В ответ я лишь дернула плечом и согласно кивнула. Завтра вечером поговорим об этой странности, как раз будет еженедельное мини-собрание о продвижении финансовой стратегии и подбивание итогов недели.

На улицу мы вышли еще через полчаса, укутав сияющую Миру в новую одежду, за исключением платья, которое обещали доставить не позднее завтрашнего утра.

Закатное солнце мягко освещало улицы города, играя бликами на окнах и стеклах пенсе и очков прогуливающихся господ. Я была рада видеть, что хмурые тучи наконец-то разошлись, уступив место уже не такому яркому и теплому, но все равно приятному южному солнышку. Думаю, не я одна вдохновилась отражением закатного неба в лужах, потому что предложение прогуляться пешком до лавки кузнеца было встречено с радостью.

– Теплая медовая основа, взбитые сливки и крошки шоколадного печенья сверху. Ты должна это попробовать, – Ясень тихонько подхватил под руку Миру, помогая ей форсировать ручейки дождевой воды и вполголоса рассказывая о столичных лакомствах. – Гретта, ты уже пробовала этот напиток из кондитерской «Вкус счастья»?

– М-м, – я покачала головой, натягивая тонкие лайковые перчатки.

– Что ж, ждите здесь, леди! – просиял парень и рванул за угол. Возвращался уже не так стремительно, аккуратно держа в руках три стакана из толстой зачарованной бумаги, украшенных шапкой из вбитых сливок, бумажными трубочками и сладкой посыпкой.

Так-так, попробуем. Раньше я была большая любительница придумывать сезонные напитки на основе кофе и украшать их разными топпингами, сливками, зефирками и прочими приятностями. Может, здесь получится сделать тоже самое.

Внезапно Ясень рассмеялся:

– Ты похожа на пожилого лорда! – весело сказал он, прикладывая палец к верхней губе и имитируя усы. Я скосила глаза вниз. Ну надо же, проигнорировала трубочку и отпила прямо с краю, оставив себе след из взбитых сливок! Наверняка выгляжу очень комично, вон и Мира хихикает, прикрывая ладошкой рот.

– Ну-ка, вот так, – достав белый платок из нагрудного кармана и намочив его, Ясень приблизился ко мне и аккуратно вытер сливочные «усы». Задержав взгляд на моих губах, он внезапно едва уловимо нахмурился и поспешил отойти. – Всё, можем топать дальше, дамы.

До лавки кузнеца мы добрались довольно быстро. Карета неспешно сопровождала нас и остановилась недалеко от лавки, а поспешившие навстречу лакеи убедили мою камеристку отдохнуть внутри, пока мы с Ясенем занимаемся делами. Все-таки не все слуги в поместье были перебежчиками, некоторые искренне хотели помочь и поддержать не только меня, но и мою личную служанку, сочувствуя ее положению. Я же с легким сердцем отпустила ее переждать нас внутри, а сама в сопровождении помощника вошла в лавку.

– Леди, это что за каракули? – редкие усы завидевшего нас кузнеца встопорщились от негодования.

– И вам не хворать, мастер Уг. Чем вам не понравились мои чертежи? – я присела на табуретку для посетителей. Кузница находилась дальше, а небольшой закуток для приема покупателей и выставки готовых работ как раз выходил на боковую от площади улицу.

– Если это чертежи, то я министр здоровья! – фыркнул кузнец.

Передо мной на стол легли смятые бумажки. Да, чертежами это, конечно, трудно назвать, однако я старалась изо всех сил. Особенно мне понравилась узкая горловина и деревянная ручка, которые я старательно вырисовывала на бумаге, прилагающейся к письму с заказом .