— Ведь главное, не кто купил, а кто подарил, — усмехнулся Саша, коснувшись губами её виска.

— Ты прав, — Аня прижалась к мужчине ещё ближе. — Саша, я от тебя такого совсем не ожидала.

— Сам в шоке, — улыбнулся он, а потом снова оказался сверху, нависая над девушкой. — Теперь ты моя! Я ещё ни разу не был в браке, как бывалый, расскажи, как там: есть ли жизнь?

— Я сделаю всё, чтобы тебе там понравилось! — улыбнулась Аня и притянула Сашу к себе.

44

Пётр отправился на сессию в Воронеж тринадцатого февраля, как всегда, бегал, суетился, чтобы быстрее освободиться, но так и не успел сдать всё за два дня: курсовую и экзамен пришлось отложить до понедельника. Отправился в университет с утра пораньше и уже к обеду закрыл последнюю сессию: остались лишь государственные экзамены в мае и защита диплома.

Он не мог не вспомнить о Юле в её городе, всё думал, вернулась ли она, и почему-то решил, что да, наверняка сидит дома или ушла в университет. Воспоминания о последней встрече в Юлиной квартире были слишком счастливые, мыслями Пётр то и дело погружался в них, но потом становилось мучительно больно, ведь так больше никогда не будет: простить Юлю он мог.

Времени до самолёта оставалось ещё почти четыре часа, и он решил заехать к своему знакомому преподавателю по аэродинамике. Пётр хотел, чтобы тот стал его дипломным руководителем. Купив бутылку дорогого коньяка, отправился по нужному адресу.

На его удачу Андрей Леонидович оказался дома:

— О, Пётр, какими судьбами? У тебя же нет моих предметов в этом семестре, — преподаватель узнал его и обрадовался нежданному гостю.

— Я к вам за помощью.

— Заходи-заходи.

Именно Андрей Леонидович в прошлом году помог Петру переосмыслить многие вещи, только благодаря его советам мужчина научился быть по-настоящему счастливым, но потом растерял этот навык.

Они расположились в тесной кухне, хозяин дома сразу распаковал коньяк, почти до краёв наполнив два гранёных стакана, достал из холодильника сервелат и хлеб.

— Ну, рассказывай, что с тобой случилось? — он сделал бутерброды и сел напротив, вглядываясь в гостя.

— Ничего не случилось, — улыбнулся Пётр. — Сессию сдал, решил проведать вас.

— Это ты хорошо решил. За твою успешную сдачу сессии! — Андрей Леонидович отхлебнул коньяка. — Ух, какой хороший коньяк! Спасибо! Я ж на больничном сижу, до среды. Отит схватил и жил как в танке, не слышал ничего, так скучно сидеть в четырёх стенах, хорошо хоть ты заглянул.

Пётр деликатно сделал глоток, и обратил внимание, что преподаватель действительно громко говорит.

— Я хотел ещё кое-что обсудить. Мне нужен будет дипломный руководитель на защиту. Я буду вам очень благодарен, если вы согласитесь.

— Ой, не люблю я возиться с дипломниками, лишние проблемы, — начал ворчать преподаватель. — Тему вам придумывай!

— У меня диплом уже есть, просто нужно, чтобы стояла подпись руководителя, я сейчас покажу. — Пётр достал толстую папку с распечатанным дипломом, вытащил из тубуса чертежи.

— «Концепция усовершенствованного самолёта…» — прочитал преподавать и удивлённо хмыкнул, начал листать и просматривать работу, и брови его поднимались всё выше и выше. На середине диплома он перевёл взгляд на Петра. — Откуда ты всё это взял?

— Придумал, — спокойно ответил он. — И рассчитал.

Преподаватель взял чертежи и долго их рассматривал.

— Даже не верится, что это всё придумал и создал один человек. Зачем тебе образование, ты знаешь больше меня! — он приподнял толстенную папку листов, — это не дипломный проект, это как минимум докторская. Если расчёты верны, тебе нужно это срочно запатентовать.

— Сначала нужно реализовать. У меня вопрос по крыльям, я ничего не могу с ними сделать, никаких идей как реализовать задумку, — вздохнул Пётр.

Преподаватель посмотрел чертеж крыла.

— Намудрил, — подытожил он и нахмурился. — Это какая-то фантастика. Разреши мне это всё показать в КБ, поразить знающих людей? Может, мы что подскажем тебе с крылом.

— Да, конечно, это я вам привёз материалы, сам буду ещё дописывать, особенно с крыльями. Значит, вы будете моим дипломным руководителем? — уточнил Пётр.

— Легко! — заверил его Андрей Леонидович и долил конька в бокалы.

— Спасибо, — поблагодарил Пётр. Он уже месяц думал о крыльях чуть ли не каждый день, и всё больше расстраивался и разочаровывался в себе — ни единой свежей идеи.

— А ты что нос повесил? — у Андрея Леонидовича разрумянились щеки, глаза заблестели: коньяк пришёлся ему по душе, тот веселел на глазах. — В крайнем случае, сделай стандарт и всё взлетит! Ты помнишь, о чём мы говорили в последний раз, что самое главное? — напомнил преподаватель.