В «треугольнике» запахло одеколоном.

Уж очень это необычный для кузницы запах. Благоухание одеколона было особенно сильным по утрам, когда Мкртычи только открывали двери, затем понемногу уменьшалось и к вечеру уступало место традиционному запаху горна и раскаленного железа.

Непривычно чистым стал наш «треугольник». И сделался чуточку женским. И Мко тоже всегда был чистым. И вообще он стал неузнаваем. Часто напевал что-то себе под нос. Иногда он хватал меня под руки и поднимал под потолок. Было немного обидно: ведь не ребенок я уже… Но обижаться на Мко грех.

По утрам Мкртычам стоило большого труда отобрать у Любы тряпку, которой та пыталась стереть сажу с поковок, с наковальни и с закопченных стен.

— Доченька, ведь наковальня не самовар, что ты ее драишь, завтра снова закоптится! — убеждал отец.

— Хватит, хватит, сестра! — горячился Васо. — Да она, братцы, скоро на вас белые фартуки наденет!

А Люба говорила: «Минуточку», — и пыталась стереть хоть еще один сантиметр копоти.

Мко был в восторге.

Варпет Мкртыч каждый день приходил с букетиком цветов.

Любино присутствие в «треугольнике» изменило что-то существенное, мне казалось, что Мкртычи иначе стали относиться друг к другу.

Эта пятница навсегда осталась у меня в памяти. Мкртычи только еще начали разжигать огонь в горне, когда в кузницу вбежал бледный товарищ Мартиросян — председатель нашего правления. Я его прозвал «Лимон», потому что нижняя часть тела была у него широкой и полной, а кверху он сужался: немощные плечи и голова величиной с булавку.

— Вы погубить меня хотите, а?.. — запыхавшись, кричал он. — Посылаю людей за вами и домой, и в кузницу!.. Куда вы пропали?..

Мы ничего не поняли, удивленно смотрели на него. А товарищ Мартиросян прямо подошел к расчетной таблице, висевшей на стене, и ножом начал соскабливать с нее имя Варпета Мрктыча.

Потом отправился к другой доске, где было написано: «Ударники», а ниже — фамилия отца и Варпета Мкртыча. После напрасных усилий стереть фамилию Варпета Мкртыча он сорвал всю доску со стены и, взяв ее под мышку, пошел к двери.

— Вечером собрание будет. — Он, видно, немного успокоился, сорвав доску. — Чтобы все пришли. Мкртыч Пахалпаджян ночью арестован…

И ушел.

— Что он сказал? — спросила Люба, разглядывая наши удивленные лица.

Никто ей не ответил. Я подошел и шепнул:

— Он сказал, что Варпет Мкртыч арестован!

— Что?!

Люба, как подкошенная, села. Я живо представил себе Варпета Мкртыча в маске, с бомбой в руке, похожим на тех злодеев, каких я видел в кино.

Огонь в горне потух.

Отец взял спичку, чтобы снова разжечь огонь, но помедлил и отшвырнул коробок.

— А что он сделал? — спросила Люба и почему-то посмотрела на меня.

Я пожал плечами.

— Мко, узнай! — обратилась она к мужу.

Мко посмотрел на моего отца.

— Поглядим, небось где-нибудь и наша помощь потребуется, — утешал себя отец.

— И я так думаю. Надо выяснить, что такого сделал Варпет Мкртыч…

— Да бросьте, братцы… Что мы можем?.. Человек был в Америке… Зря только беду на себя накличем… — весь съежился Гаспар.

— Нет, а я думаю, что мы должны пойти и рассказать, как работал Варпет Мкртыч… Верно, спутали его с кем-нибудь… — воодушевился Васо.

— Говорю вам — бросьте!.. Не нашего ума это дело…

Мко молча направился к двери.

— Куда ты, Мко? — спросил отец.

— К председателю.

— Да ты что, не понял — мы тоже идем, — укорил его отец и, сняв с себя кожаный фартук, присоединился к Мко.

— Пошли, — повернулся Васо к Гаспару.

— А здесь кому-то надо остаться или нет?.. — тоненьким голосом обиженного человека заявил Гаспар.

Оставшись один, Гаспар посидел, подумал, потом начал ходить из угла в угол, жадно куря.

— Ну что я могу сделать?.. — говорил он громко, словно пытался сам себя убедить в чем-то. — Кто станет меня слушать и что я могу сказать?..

Потом и он ушел. Я с опозданием побежал в школу, оставив в «треугольнике» Любу.

Из школы я прибежал в кузницу. Мкртычи еще не вернулись.

Люба сидела одна. Мы стали вместе ждать. Я спрашивал у Любы значение некоторых трудных русских слов. Многих она, оказывается, не знала.

— Что такое «кондуит»? — спросил я.

Люба пожала плечами.