Шрифт:
Сигарета.
Дым.
Пепел.
Кафе.
Парк.
Крыша.
Огонь.
Небо.
Облака.
Усмешка.
И пламя… единственная искра, которая разгорается всё ярче и ярче, стремительно пожирая плёнку и превращая её в пепел, который сыпется в порывах леденящего ветра.
Сенсея, — думает Коу, раскрывая в своей душе огромную зияющую рану, — больше…
н
е
т.
…
…
…
В это самое время на вершине дерева неподалёку стоит мужчина в чёрном пальто.
Он смотрит на троицу, которая быстро спускается по лестнице, стараясь успеть до прибытия полиции и пожарных, затем на храм, который стремительно догрызает алое пламя.
Наконец он вытирает красное пятно у себя на груди, стряхивает пепел, тушит сигарету, смотрит прямо в камеру своими тёмными глазам и говорит:
— Снято.
…
…
…
Конец 2-го тома.
— Снято.
Но ещё не совсем.
Теперь, когда пьеса была сыграна, мне нужно было сделать несколько завершающих штрихов и совершить некоторые приготовления для дальнейшего сюжетного развития.
В первую очередь следовало прибраться. Я бы сделал это сильно раньше, но тогда у героев, которые прямо сейчас стремительно сбегали по лестнице, могли появиться закономерные вопросы, куда делись все следы их тяжкого продвижения наверх… Кстати говоря, сама идея, что герои будут пробиваться всё выше и выше к своей цели, логову злодея, была чрезвычайно занимательной.
Кажется, такое было в первой арке «Саинт Сея»!
Я сделал несколько заметок в своей записной книжке и взялся за работу.
Только герои пробегали очередной пролёт, как я немедленно прибирал трупы и промывал каменные ступеньки чистящим средством, которое, если только верить заявлению на упаковке (которое, очевидно, цитирует знаменитого английского классика) прекрасно выводит любые, даже «кровавые» пятна.
Когда работа была сделана, а пожарные были уже совсем рядом, я направился в наш храм. Следовало разыграть ещё одно небольшое представление… но только потом, утром. Сперва же я собирался просто наблюдать.
Для этого я занял свой обыкновенный наблюдательный пост на вершине дерева, на которое Коу так отчаянно пытался забраться (как доказательство — великое множество поломанных веток) и стал пристально следить. Временами залипал в телефон и поглаживал, и поправлял Роши, которые сидел у меня на плече.
Когда троица героев таки явилась на место, первым делом они занесли Коу, который потерял сознание, потому что герой обязан потерять сознание после такого напряжения, в храм, и включили свет. Затем, судя по зеленоватому дымку и сильному травяному аромату, Кей стал готовить раствор и обрабатывать его раны.
Вообще изначально я собирался сделать лекарем Марию… но у последней обнаружилась страшная фобия касательно всего, что касалось традиционной медицины. Герой не может исполнять эту роль, это неправильно, — и нелогично, потому что в большинстве своём ему придётся обрабатывать собственные раны, — вот и пришлось обучать Кей.
Главное было не рассказывать ему про зелья, которые делали тебя сильнее — появятся вопросы, если он заметит влияние последних на Марию, а он заметит, ибо парень он был довольно зоркий — и ещё потому что довольно часто на неё поглядывал, — и ещё другой, запретный эликсир, который, если только верить описанию, позволял превратить мужчину в женщину и наоборот.
Кстати говоря, интересная штучка. Нужно будет найти для неё опытный субъект.
Я сделал очередную заметку, присел на веточку и, стараясь провести свободное время с пользой, стал перелистывать журнал, в котором были перечислены заключённые Токийской женской городской тюрьмы.
Впрочем, серьёзно заняться «этим» проектом я собирался только в начале подготовительного этапа к следующей арке. Сейчас же у меня оставалось одно небольшой дельце…
— Так, мастер Роши?..
…
…
…
POV Коу
В себя его привёл леденящий утренний свет.
Сперва он смотрел на потолок; потом закрыл глаза и почти бессознательно попытался снова погрузиться в вязкую, болезненную дрёму. Но вот мелькнула вспышка, пламя, чернота; веки его открылись, а лицо приняло болезненное выражение.
Он выпрямил спину и посмотрел на свои руки. Местами их покрывали зеленоватые повязки. Среди прозрачного утреннего воздуха витал сильный медицинский аромат.
Кажется, с ним уже такое… Он поморщился, помотал головой, в которой, казалось, перекатывался маленький чугунный шарик, и приподнялся.